Издревле народ каллавая живущий в труднодоступных местах Перуанских Анд поставлял ко двору императора инков своих целителей и колдунов. Сегодня жрецы этого племени проводят для больных, отчаявшихся людей, туристов, этнографов, и историков магические обряды у священной горы Каата, окруженной 13 местами силы. Перед началом действа ритуальные площадки обильно поливаются жертвенной кровью животных смешанной с жиром.
Ингредиенты необходимые для магических обрядов каллавайя закупают на колдовском рынке «Меркадо-де-Брухас» (Ведьмин рынок) в городке Ла-Пас. На прилавках тут можно встретить приворотные зелья, амулеты на все случаи жизни, колдовские свечи, мумифицированные тушки магических животных, etc.
Рядом с этой «инфернальной толкучкой» находится собор «Иглесия-де-Сан-Франциско» заложенный испанцами за год, до основания второй боливийской столицы Ла-Паса. Такое соседство не останавливает колдунов, жрецов, да и самых ревностных католиков от покупок скелетиков летучих мышей, засушенных эмбрионов лам и остальной чертовщины.
Из-под полы тут можно приобрести занесенную в красную книгу «Андскую кошку», считающуюся у аборигенов универсальным талисманом на удачу. Практически во всех палатках в развес продаются сушеные травы и разнообразные виды жевательной коки от самой дешевой, до отборной «Mamas coca».
Перед входом на рынок гиды предупреждают иностранных туристов, что тем лучше ничего не фотографировать и не трогать руками без спроса, иначе они могут вернуться домой с губительным, или легким демонстрационным проклятьем.
Случается, что местные старики, увидев, что иностранец готовится к съемке на телефон или видеокамеру, бьют глупца по рукам популярными тут тростями.
В Того столице Западноафриканской Тоголезской Республике находится колдовской рынок «Акодессева». Черепа буйволов, гиен, лис, соседствуют тут с сотнями магических товаров необходимых для обрядов вуду. На «удачу» тут можно купить глаза газели, обереги из зубов крокодила, крылья летучих мышей и обезьяньи лапы.
В качестве снадобий «пригодных» для лечения десятков заболеваний колдуны предлагают приобрести порошки из истолченной плоти самых разнообразных животных многие, из которых относятся к исчезающим видам.
В Мехико магические предметы, волшебные эликсиры и снадобья представлены на рынке «Меркадо-де-Сонора». Пик продаж этой специфической продукции приходится на дни праздничного фестиваля Санта Муэрте (Святая Смерть). Сегодня значительное число мексиканцев, набожных католиков поклоняются Смерти даже если не как самостоятельной богине, то как святой точно.
Есть у писателя Меняйлова А.А. такая книга: «Жреческая палеонтология», а в ней глава «Волки позорные». Этот материал посвещен подлецам особой категории. Категории, относящейся к типажу "Атлантов", т.е. тех, которые расправляют плечи перед тем, как нагадить в жизнь других людей. В этой главе говорится, что интересующимся темой Геракла, и вообще темой посвящения, ну просто необходимо задать туристам вопрос о Персее.
Прочитав и книгу и саму статью, собрались с духом и подошли с вопросом о Персее к группе испанцев из пяти человек, которая жила с нами в одном Приюте у подножья священной горы Тубкаль. Они, сначала не могли понять о ком их спрашивают. Кто такой Персей? Может древний царь? А может еще кто? Потом, правда, подошла активная и говорливая тётка и вроде как произнесла имя Персея на понятный испанцам манер (испанцы произносят его имя как ПерсЕус), и они закивали головами, да, такой персонаж как Персей - знаем. Потом начали спрашивать, что конкретно знают о Персее, о его встрече с Атлантом, но после этого начался уже конкретный заплыв. О яблоках Гесперид тоже ничего не понятно. Отреагировали только на Медузу Горгону,- ее все знали.
испанцы сильно удивлены вопросом о Персее
После нашего разговора с испанцами, да плюс прошло какое-то время и от группы испанцев осталась парочка, к которой мы подошли во второй раз и спросили у них про Черчилля и картину,- про это испанцы тоже ничего не знали.
показываю картину "Кутубия" кисти самого Уинстона Черчилля двум испанцам с телефона
Хотелось отдельно остановиться на этой парочке испанцев. Оказывается, что они жили по крайней мере три дня в приюте, как и мы. Испанка все три дня наполняла приют своим громким смехом, у неё получалось быть самой громкой в приюте.
с виду жизнерадостная испанка сама скоро превратится в подобие Медузы Горгоны
Так вот, в последний наш день пребывания на приюте испанка проходила мимо меня, и я увидел, что она обкуренная в хлам. И при следующем проходе мимо, она посмотрела на меня, своими суженными обкуренными глазами и обдала таким шквалом ненависти, что даже мне стало понятно, что кайф мы им вопросом о Персее поломали конкретно. Да так поломали, что испанке пришлось сильно укуриваться, чтобы поддерживать уровень «кайфа», но видимо даже это не помогло. При просмотре видео с ними я увидел, что они были обкуренные и в предыдущий день, т.е. в день нашего с ними разговора.
На третий день с вопросом о Персее мы подошли к полякам, но это была ошибка, поляки наотрез отказались с нами разговаривать и ушли из столовой. Потом мы подошли к группе людей которая состояла из качка-глубокоуважемого (т.е. гея), его партнера и женщины с молодым парнем. Мы начали задавать вопрос о Персее и Уинстоне Черчилле, но ничего вразумительного нам ответить не смогли.
Когда задавали вопрос про Персея здоровому анаболическому качку, который забрался на приют со своим дружком, у которого на роже было написано, что он гомик, то во время того, как задавался этот вопрос, сидя напротив их компашки, у меня просто помутнелся рассудок: я не смог четко выразить нашу просьбу на английском языке о съемке видео: у меня перед глазами аж какая то чернота подступила, мозг скрючился, язык стал ватным. Это не для красного словца пишу, так оно и было в реальности. Может и самому не хочется разоблачать многоуважаемых геев, а может рядом с ними мозги превращаются в желе, жижу. Запомнились их злобные глаза, как будто на тебя смотрят не люди, а какие-то молюски из раковины.
После того, как поговорили с качком-геем и ко о Персее - не прошло и 2 минут, как вся их компашка испарилась из столовой. Мы про себя отметили, что задать вопрос про Персея толпе геев - это по какой-то причине очень страшно, лично я долго решался, чтобы к ним подойти и начать разговор, пришлось себя заламывать.
P.S. по этой теме: баба, которая сидела напротив качка - буквально пожирала его глазами. Даром что гей.
P.P.S.На этот день мы достаточно хапнули стресса, поэтому решили расспросы о Персее продолжить в следующий день.
Общение с музыкантами на Тубкале.
На ужине следующего дня увидели такую картину: в столовой потушили свет и весь персонал отеля зашёл в столовую, причём впереди идущий нёс заженные свечи. Все пели Happy Birthday to you,- оказалось, что у женщины из Чехии - день рождение, 30-летие, и её 40-летний муж сделал ей такой вот сюрприз. Обождав некоторое время, я подошёл к этой парочке, чтобы спросить их о Персее и Черчилле. Выяснилось, что они - музыканты: она играет на скрипке, а он на пианино, оба играют в оркестре. Эта пара показалась нам самыми симпатичными людьми из тех, с кем доводилось разговаривать в Приюте, - интеллигентные, слышали о Персее и Черчилле. Сказали, что если мы хотим узнать что-то о вилле Тейлора - то нам следует ехать в Марракешский музей и там спросить у гидов историю этого места. В разговоре муж поведал, что они приехали сюда, потому что он решил сделать своей жене подарок - восхождение на Тубкаль на 30-летие. Это смутило, восхождение на вулкан - что это за подарки такие? В общем-то разговор не принёс больше ничего особо нового, но вот продолжение истории с этой парой интересно.
Парочка музыкантов из Чехии. Пианист и скрипачка, и оба при интервью залипают... Что бы это значило?
Спускаясь на следующий день в Имлиль мы с Михаилом остановились в придорожной кафешке, чтобы подкрепить свои силы свежевыжатым соком. На этой стоянке нас догнала парочка этих же чехов, которые по всей видимости утром поднялись на Тубкаль, а сейчас уже спускались.
Мы с мужиком зацепились языками, да вот незадача - сегодня рядом с ним мозг у меня отказывался выдавать хоть какие-то связные предложения на английском. Пока мы с ним общались - его жена забилась куда-то в тень, задичилась и никак не подавала признаков жизни, хотя вчера сидела за столом и могла поддерживать разговор. Поговорив с мужиком какое-то время мы начали с Михаилом спускаться, но я обнаружил, что после общения с чехом мне резко поплохело на физическом уровне - слабость, тошнота, идти стало тяжелее. Начали смотреть на образе, а что собственно произошло? Судя по образам этот мужик растляет свою жену, с той целью, чтобы стать в своей музыке более влиятельным, выглядеть более талантливым и выспренним музыкантом, как тот чел из к/ф «Гэтсби», который наяривал на органе современные мелодии - полностью улетевший в свою музыку и возомнивший себя потомком Баха. На примере этой пары стало понятно, что люди, которые еще НЕ ходили на вершину вулкана и люди которые УЖЕ сходили на Тубкаль - это два разных типа людей. Тубкаль меняет людей, и не в лучшую, кажется, сторону. То, что я стал загибаться, и уже не первый раз, рядом с теми, кто только что спускался с вершины вулкана - тому доказательство. Кто не верит- проверяйте сами.
Когда мы спускались с вулкана, то на видео я сказал фразу: «НА-КО-НЕЦ - ТО!». Имлиль после Приюта нам показался землей обетованной, мирским раем.
На этом вроде бы всё, но есть еще небольшие путевые заметки:
==============
Есть люди, которые приходят на Тубкаль не в первый раз. Но ЗАЧЕМ они сюда ломятся- объяснить они не могут и не хотят. Два человека, которые сказали, что они приехали сюда второй раз - это были французский наркоман и какой-то юрист. Ну, наркоман, оно понятно - на вулкане отсутствие мыслей да еще и под травку, да еще в окружении людей, где мыслей нет в принципе - ему родной дом. А юристы - получается то же самое? Мы их тут встретили сразу двоих, плюс один чех, который зачитывается полицейскими романами.
Если юристы сюда приезжают в такой высокой концентрации - то сам собой напрашивается вопрос - а циркулируют ли в юридической науке хоть какие-то мысли? Или там наоборот - ценится тотальный штиль в голове? Ведь на вулкане их нет, — здесь собираются люди ценящие исключительное и кристальное отсутствие мыслей в голове
=================
Посмотрев как заболел Михаил, а потом когда я сам спускался с вулкана и у меня затекло и заболело внутреннее ухо так, что я с трудом и болью мог его «продуть» от перепада давления, да к тому же обоими ушами практически ничего не слышал... После того, как в Имлиле после спуска у меня болели все носовые и лобные пазухи, я покрывался испариной, у меня было то полное обессиливание, то наоборот - силы вдруг возвращались... После того как я посмотрел, что мы минимум в 4 раза слабее всех тех людей, что спускаются и поднимаются, включая 73-летних дедов.... Посмотрев на всё это хочется сказать, что Вулкан - это очень опасное место в плане собственного здоровья. Если ты не учтешь какую-то мелочь, тебя может в один момент разбить простуда и далее по нисходящей может быть любой исход. Разобьет ни с того ни с сего обессиливание, еще бог его знает, что произойдет с твоим здоровьем.
===============
Первая ночь в приюте: Лежим среди людей, в комнате народу набито как селедок. Отель забит до отказа - в нашей комнате ВСЕ места заняты, люди разместились даже на лежаках первого этажа, предназначенных для вечерних посиделок. Лёжа рядом со всеми этими телами наполняешься какой-то болью, жалостью к ним, что дескать глупые, ну зачем вам этот Тубкаль? Разве Вы не понимаете, что ничего вам это не даст, да и разве может у вас пройти какая-то инициация, посвящение и всё в этом духе, если вы ломитесь туда толпой?
Рядом со всеи ними хочется дожить до утра и сигануть вниз к Имлилю чаза за 4, чтобы успеть на первый отходящий автобус. Хочется домой, к холодильнику, газировке, своему столику с компьютером.
===================================
Народу меньше, процентов 30% от первой ночи. Пока не спится - приходит всякая всячина в голову. Вот, например, кажется, что люди поднимающиеся на Тубкаль совершают этим подъемом как бы ритуал поклонения. Это в каком-то смысле ведь и жертвоприношение - ведь ни о каком удовольствии речи и нет. Если подумать, то что бы сделал человек, который действительно, в спокойной обстановке, в отпуске, хотел бы насладиться видами с высочайшей горы Северной Африки? Наверное, он спокойно поднялся бы в приют, проснулся бы часов в 10-11 утра, выпил чашечку кофе, поболтал бы с соседями о том о сём, провёл хотя бы этот день в качестве акклимитазации, не подвергая свой организм излишнему стрессу. Вообще завязал бы какие-то новые, пусть и мимолетные знакомства, не в смысле блядских похождений, а в смысле узнать от других людей детали жизни в их стране, хотя бы бытовые. И вот, спокойно посидев на приюте денек-другой потом пошёл бы на подъем: поднялся погулял по самой верхотуре какое-то время, скажем часов 5-6, а потом спокойно спустился, отдохнул, выпил чайку и через день спустился. Но тут всё происходит совсем не так...
Напружиненные туристы, залетают на Приют, едва успев сложить свои вещи на кровати, бегут на ужин, где идёт какая-то бодрая говорильня. Отболтав положенные 1,5-2 часа, и поиграв в картишки (или кто во что горазд), они уже бегут спать, потому что время приближается к 21:00. Улегшись на кровать, долго ворочаются и видно, что многие из них не могут заснуть, но хочешь не хочешь в 3:30 надо вставать! Тубкаль зовёт! И вот, закинув в утробу завтрак по милости местного ресторана, в 4:00 уже начинается подъем. У самых супер-спортивных подъем занимает 3 часа, у тех кто послабее физически - 5 часов. Однако, что удивляет, те, кто спортивные, забежав за 3 часа на вулкан, ещё через 3 часа уже собирают сумки в обратный путь. Следовательно на самой вершине они были вряд ли более 20 минут. В 10 утра они принимают свой Лё-Пёти-Дежёне (завтрак) и валят вниз, спускаясь в Имлиль.
=================
Пару раз в Приюте были как бы землятресения - дрожала земля, однако Михаил говорит, что это скорее были камнепады, от которых тоже трясется земля. С другой стороны, можно прикинуть, что и каменпады начинаются не на ровном месте, а после того, как немного тряхнет. В общем, пару раз, хотелось выскочить из приюта, забрав только документы, но дрожь земли довольно быстро прекращалась и я оставался в помещении.
=================
В приюте нам с Михаилом везло на юристов, но и «мой» юрист, из Венгрии и юрист Михаила из Англии - оба пели песни, что они в судебных процессах не участвуют, а так, сидят в своих конторках и занимаются переводами и рекламой юридических фирм. Кстати, «мой» юрист рассказал, что он тут на несколько дней и он будет подниматься на несколько пиков, у него своя программа подъемов, которой он будет следовать. Был еще государственный служащий, который работает в какой-то конторе типа нашего ВЦИОМ, из Франции. После разговора про Черчилля он в тот же вечер переселился в другую комнату.
Из колоритных персонажей видели еще бабу-полячку со стрижкой под «бокс», худощавой комплекции, но когда она вошла в нашу комнату и начала поправлять штаны, то на её руках я увидел трицепсы, больших моих собственных, и подумал, что такая может сделать захват, от которого ты просто задохнешься. Кстати, довольно злая баба,- она приехала с каким-то мужиком и на попытку с ними поговорить за столом они ответили резким отказом и сразу ушли, что немало испортило мне настроение.
Принимаю заказы на фрилансе, рисую всё в любом стиле. Если есть желание что-то спросить, похвастаться своим артом, получить критику, или тупо поговорить переходите в мой ТГ канал ТГ Канал: https://t.me/mediamol
Глава 4. Clavus clavo pellitur (1), или За всё своя цена.
За городом всё еще лежали приличных размеров сугробы, что затрудняло прогулку по лесу. Но Семён Топаз знал в близлежащем от дома лесочке несколько полян, находящихся на естественных возвышениях, - их он традиционно использовал для тренировок по стрельбе. Вот только он никогда не приезжал сюда раньше мая.
Через знакомых ему удалось достать пару современных российских пистолетов «Удав», разработанных под армейские нужды в 2016 году. Семён буквально влюбился в них. Но хранить постоянно такое оружие в городе было опасно. Сейчас оно ему понадобилось. Так что, после зимнего застоя, необходимо было разогнать кровь по венам и почистить оружие.
Подъезжая к деревне, в которой от родителей ему остался дом, бывший ГРУ-шник откровенно любовался лесом: среди елей пространство белело первозданной чистотой, в отличие от города, улицы которого всё ещё уродовали обожженные грязью не желающие таять чахлые наносы снега.
Автобус остановился на площадке в центре поселения недалеко от продуктового магазинчика, возле которого Семен без особого удовольствия увидел соседа Ваську Лешего, вливающего в себя маленькую водки. С соседом, по сути прозябающим тут неудачником с непомерными амбициями этакого деревенского заводилы, в прошлом отслужившим в ВДВ, 30-тилетним мужиком, активно пропивающим свои жизненные активы, но не имеющего желания или сил вырваться из этого болота, Семиков поцапался в том году вот по какой причине. Василий, после смерти четы Семиковых, и знать не знал, что так скоро объявится наследник, а потому довольно внаглую оттяпал себе кусок земли, передвинув забор. Простой этот забор год-другой, авось всё бы заросло травой, и никто бы ничего и не заметил, не приди в голову занять межеванием.
Вот только Семен всё увидел, и сразу дал понять, что плевать ему на хотелки соседа, на его угрозы, и весь их местный уклад. Дело довольно быстро дошло до драки, инициированной Лешим, отчего-то не пожелавшим признать свою неправоту, и начавшим что-то лепетать про то, что, мол, Семиковы ему должны были денег, и вот... В общем, был бит сначала Вася, а потом снова был бит Вася, но уже с дружками. Так что, увы, мирной жизни не вышло. Но Семену на это было откровенно плевать: чего стоит злобное тявканье маленькой собачонки? Да, может укусить сдуру. Но этот же укус и будет последним перед последующим чувствительным ударом ботинком в бок.
Протопив основательно дом, Семен залез в тайник, откуда и достал ящик с пистолетами и ножами, откованными им лично, крепкими, острыми и надежными, и принялся чистить оружие и снаряжать патронами магазины.
«Удавчики» имели несколько приятных особенностей. Во-первых, самозарядные пистолеты автоматически досылали боеприпас в патронник при каждой смене магазина, что обеспечивало равноценное применение оружия стрелками, использующими обе руки. Для Семена, поклонника стрельбы по-Македонски (2), это являлось хорошим подарком. Во-вторых, планка Пиккатини позволяла крепить лазерный целеуказатель или тактический фонарик. И, в-третьих, усиленный патрон, пробивающий бронеодежду класса Бр2. Ну, и магазины на 18 патронов тоже радовали.
После пары кружек горячего чая, Семен взял лыжи и выехал подальше в лес, где и отстрелял по нескольку магазинов. Руки вспомнили, привычно сжав рукояти Удавов, как работать. Организм прогрелся, окончательно вернув ему уверенность в собственных силах. Вообще, Семиков был поклонником так называемой интуитивной стрельбы (3), бравшей свои истоки в практиках НКВД СМЕРШ – так не нужно было тратить время на прицеливание, мастерски качал маятник (4) и мог вести огонь из любого положения. Спасибо деду, имевшему большой практический опыт, за науку!
Отлично проведя время, мужчина основательно проголодался, но перед посещением магазина решил посетить местную церковь, где помолился, помянул родителей и немного пообщался с отцом Николаем. И уже после, оставив дома лыжи и пистолеты, отправился закупаться.
Купив печенья к чаю и лапши быстрого приготовления с майонезом и сосисками (вкусно, питательно, но не полезно для уровня холестерина в крови), уже на выходе он столкнулся с Васькой Лешим. Компанию Лешему, придавая тому уверенности, составляли аж пять человек – всё крепкие, хоть и пьяные, местные мужики, у которых, по сути, какие могли быть претензии к Семикову? Да никакие! Но водка и подначивания Лешего сделали своё дело: они все свояки, а этот – «пришлый», обидевший ни за что ни про что такого замечательного человека как Василий.
Семен отлично владел приемами самбо, много лет занимался боксом, а сейчас больше для развлечения увлекся славяно-горицкой борьбой (5). Всё это он и применил против напавших на него с дубьем мужиков, стараясь никого не калечить, а просто отправляя в нокауты, в грязь и снег, остававшийся по краям дороги.
- Что тебе всё неймется, Вася? – спросил он поверженного противника с разбитым носом. – Угомонись ты, Бога ради! Не кончится это добром!
- Пошел ты! – злобно прошипел Леший. – Слишком правильный нашелся! Тебе тут не жить.
К сожалению, это было правдой. Житья ему не дадут. Натравят полицию: а что он всё дерется? Да вон ножи куёт. Ни к чему лишнее внимание. А если и это не поможет, подожгут дом. Так что, как не жаль, а придется его продавать. С учетом уже имеющегося аванса в полмиллиона, всё выглядело не так уж и грустно: можно будет прикупить домишко поближе к северной столице, где-нибудь в коттеджном поселке. Надо будет только друга попросить, чтобы на ГАЗельке вывез кузнечное оборудование.
В Питер Семиков возвращался на попутках, иначе бы его просто-напросто задержали на автовокзале.
Небо над городом привычно хмурилось, низкие темные облака, казалось, задевали шпили - это шпиль собора Петра и Павла в Петропавловской крепости, шпиль Адмиралтейства, названный с легкой руки А.С. Пушкина «Адмиралтейской иглой», и финальная точка Невского проспекта – Александро-Невская Лавра.
Семиков решил, чтобы найти поскорее того бойца с видео, покалечившего мажоров, обратиться в Союз ветеранов. Это своё особое братство людей, спаянных единым опытом, когда ты полностью доверяешь свою жизнь сослуживцу, и готов спасать его жизнь, волоча раненого под вражеским огнем. Закрытый клуб, куда нет доступа чужим. А вот своим тут всегда помогут – тем более что председатель Союза был старым другом Топаза. Именно он даст добро на поиск. И это уже очень скоро принесет результат: искомый субъект был обнаружен инвалидом Лёней, лишившимся ног во вторую Чеченскую, и колесившим в любую погоду по своему району. Лёня многих знал, был в курсе всех местных дел, и потому это был лишь вопрос времени.
Семён решил с ним встретиться и направился к станции метро.
***
Нынешний день принес колдуну Чернову одно расстройство. Всё дело было в двух телефонных звонках, и той информации, которая за ними стояла.
Сперва в обед позвонил Савелий Голощёкин и поделился тем, что успел узнать про алхимика. По его словам выходило, что Артур Волонтир вероятнее всего являлся учеником известного графа Сен-Жермена (6). А если это так, то ему явно больше двух сотен лет. Сам граф согласно некоторым данным был сыном князя Ракоци из Трансильвании. И, что довольно интересно, Волонтир тоже был родом из Румынии. Выдвигалось предположение, что этих двух людей связывало кровное родство. Но от этой информации Чернову не было, ни горячо, ни холодно. А вот тот факт, что он, по сути, перешел дорогу опытному алхимику, чьи знания наверняка давали фору его знаниям на сто лет вперед, радости не добавлял. Тем более, если у Волонтира был такой учитель или даже отец, как Сен-Жермен!
Куда как более опасной стала информация о досуге самого Артура. Согласно полученным данным Савелием от европейских коллег, Алхимик развлекался тем, что ездил по большим городам, стравливал между собой самые сильные группировки и кланы, а сам под шумок снимал сливки, и был таков. Неуловимый и бессмертный! Опасный, опытный и искушенный противник. Впервые за всё время своей многообразной практики Чернокнижник испугался по-настоящему. Не на того он рот раззявил, возомнив себя местным боссом колдовского мира и подлинным ценителем древних знаний, по его мнению, не должных принадлежать недостойным. А, выходило, что это сам Чернов и есть основное блюдо: вероятнее всего Алхимик пришел за его коллекцией редчайших колдовских и магических книг.
Но только он слегка дрожащими руками раскурил трубку, как телефон пространной мелодией возвестил о звонке неизвестного. Слегка вспотев, Чернов ответил на вызов.
- Привет, Чернов! – раздался звонкий молодой голос Алхимика. – Не ожидал?
- М-да уж…э-э-э, - начал мямлить колдун, пытаясь взять себя в руки и делая длинную затяжку ароматным табаком с присадками. – Что, м-м-м, тебе… вам надо, Артур?
Алхимик мелодично рассмеялся.
- Твой подручный уже раскопал кое-что, я вижу? Хорошо! Но вопрос, Илья Андреевич, стоит иначе: что тебе от меня надо?
- Знания – как что? – голос колдуна окреп. – Я думал, что в город приехал очередной, как бы это выразиться, своего рода нувориш (7) из мира магии. А оно вон как всё оказалось! Я, собственно, готов извиниться и заплатить за ущерб. Или, - тут колдун побледнел, - вам нужны мои книги?
Волонтир фыркнул.
- Что за вздор? У тебя нет ничего, чего бы ни было у меня, не льсти себе! Дело тут в другом. Мне нужна Оскверненная Чаша.
- Нет…
- Да! – Волонтир снова рассмеялся. – Не мытьем, как у вас принято говорить, так катаньем, но артефакт будет мой, даже если мне придется поставить на уши весь город. Так что, будем договариваться? По-хорошему? Взамен я, так и быть, готов поделиться кое-какими трудами моих коллег и предшественников – ручаюсь, ты такого никогда и нигде не найдешь.
Чернов замолчал, сдерживая дрожь. Вот же сука! А, может, это и вовсе уловка? Угрозы эти – просто пустые звуки? На понт, что называется, берет. Что с того, что ему больше двухста лет? И не таких, так-то, ломали. А вот Чаша – уникальный предмет из тьмы веков, осколок древних могущественных цивилизаций, не имеющий аналогов: по легенде это могло быть именно тем, что позднее преподнесли общественности как Чашу Грааля.
Наконец, как следует посопев трубкой (Артур терпеливо и молча ждал), взвесив все за и против, Чернов ответил:
- Я не могу.
- Дело ваше, - спокойно отреагировал Алхимик. – Но я понимаю. Кто ж откажется от обладания столь ценным предметом? Вот только сложность в том, Илья Андреевич, что артефакт живёт своей жизнью, он сам выбирает владельца. Чаша меня позвала, появившись, наконец, из глубины веков – Бог ведает, где она пропадала столько времени, и кто ей владел! (8). Не мешайте мне. А лучше даже помогите! Еще раз говорю: по-хорошему, - и за мной не станет в благодарности. Итак?
- Простите, но я вынужден отказаться.
Ожидаемо, Волонтир рассмеялся.
- Ну, так даже интереснее! Тогда до встречи! Пока.
Трясущимися руками Чернокнижник налили себе полный, до краев, бокал бурбона, и выпил его залпом будто стакан яблочного сока. Постепенно колдун успокоился. Волонтир умный мужик, и просто играет на слабостях и страхах других – не более. Будь он действительно так могущественен, давно бы забрал эту Чашу – и дело с концом! Или просто играет от скуки? Долголетие имеет свои минусы, как говорят. Кто знает!
Но факт есть факт: стоило подготовиться к серьезной игре, и достать свои козыри. Во-первых, это, конечно, Седовласый (9) и его армия демонов, который собственно и является заказчиком на артефакт (а бодаться с ними Чернов не стал бы при всем желании, предпочтя сразиться с десятком алхимиков). Во-вторых, Подземники (10) – закрытый народец, полный непонятных сил и возможностей, кое-как контролируемый армией, но легко обходящий заслоны, если в том была нужда; Подземники испытывали нужду в кое-каких товарах, и такие ушлые люди, как Чернов, шли им в этом навстречу. И, в-третьих, это сам колдун, - так-то, самый сильный маг всего Северо-западного федерального округа (11). Другое дело, что сам он давно отошел от дел, и слегка «заржавел». Плюс можно и нужно привлечь ковен ведьм. Нет, подумал Чернов, поешь говна и загнись, Артурчик! Не на того напал.
Ради интереса и спокойствия больше для он позвонил Виконту, но тот демонстративно не ответил, сбросив звонок. Понятно.
Тогда стоило сейчас же позвонить Седовласому – пусть пришлет своих людей в помощь, коль общее дело делаем! И, на всякий случай, наладить через посредника контакт с Подземниками, узнать о предмете торговли – вдруг им срочно что-то необходимо? Вот тогда можно было бы договориться, попросив помощи.
А сейчас, отменив все дела, колдун поехал в Башню, где у него была устроена тайная мастерская. Пришло время растрясти жирок и усилить возможности тела, напитавшись древним темным колдовством, а также вспомнить самые мощные разрушительные заклинания. Да, если вы подумали о том, о чём и я, то отвечу: Чернов подражал по мере сил Саруману, как бы смешно это не звучало. Слава Тьме, у него хватало мозгов не ходить с посохом, длинной седой бородой и в белом плаще. Но, взяв самую суть, как он думал, подлинного колдовства, Чернов довольно далеко заходил в своих фантазиях. Отчасти для того, чтобы создать нечто вроде своей мрачной империи, он и распространял колдовские книги, создавая в городах подконтрольные ему клубы, секты и организации, планируя в будущем получить с тех свои дивиденды.
(Тут стоить развеять возможные сомнения читателя. Дело в том, что автор знал Чернова еще тогда, когда тот торговал на книжных развалах и ездил иногда на первые игры толкиенистов. С тех пор, да, его психика претерпела значительные изменения. Но кто из нас может сказать уверенно, как на нем могла бы сказаться подобного рода профдеформация? Прямое столкновение с потусторонним миром, чуждым человеку по своей сути, меняет раз и навсегда, неодолимо и неизбежно. Поэтому не стоит заигрывать с теми силами. Назад дороги не будет).
Заранее он позвонил смотрителю Башни, увечному колдуну Карлу, пострадавшему в своё время от Инквизиции, с наказом готовить человеческие жертвы.
***
С Альбиной Ингерид встретилась загодя в том самом кафе, где они и познакомились. Светловолосая ведьма выглядела крайне эффектно, одетая в белые брюки-палаццо (12), белую блузку, кремовый пиджак и украшенная малой парюрой (13) из жемчуга – ожерельем, серьгами и брошью.
Альбина
Новая подруга буквально вся светилась изнутри, производя впечатление здоровой, энергичной и богатой женщины. Инге не могла не поинтересоваться, чем та живёт. Ведьмочка охотно пояснила.
- Деньги мы все сами зарабатываем своими талантами. Ковен после посвящения даёт беспроцентную ссуду. А дальше занимайся, чем душе угодно. Кто-то гадает, кто-то лечит – всё в таком духе. Я вот амулеты продаю. Заряженные и рабочие. Всякой там элите, чинушам и прочим, у кого бабки есть. Цена от двух тысяч долларов. Есть магазин сувениров у меня. Наши также держат известную в городе лавку для ведьм «Хозяйка ночи», где продают эксклюзив. – Альбина засмеялась и процитировала, слегка изменив голос на более официальный: «Вы найдете здесь магические приспособления, инструменты и расходные материалы для практической магии и предметы ведьминского обихода: ритуальные принадлежности для алтаря и домашнего храма, инструменты для гадания и многоe другое.» (14) Вот так и живем. Ни от кого не зависим.
Ингерид кивнула. Это ей понравилось.
- А посвящение?
- Да, конечно! – Альбина жестом подозвала официанта и сделала заказ. – Я тут для того, чтобы тебе рассказать, кто мы. Мы следует учению, которое называется Викка.
Марко помимо воли шумно и демонстративно выдохнула, широко улыбнувшись. И с удовольствием выслушала небольшую лекцию. Так, выходило, что современные прогрессивно мыслящие ведьмы примкнули к неоязыческому течению, называемое Викка, поклоняясь Рогатому богу, ассоциируемому с кельтским богом Кернунном (15), и – в особенности – его супруге Триединой богине, полной символизма и скрытого значения. Триединая богиня объединяла в себе Артемиду, Селену и Гекату, соответствуя трем ипостасям женщины: Дева, Мать и Старуха; равно как и трем стадиям лунного цикла.
- То есть, никаких тебе ритуальных жертвоприношений и крови христианских младенцев?
Альбина закурила и хитро посмотрела на подругу.
- Кровь будет, и её нужно будет выпить. Но там всего пару капель, растворенных в вине. Это будет кровь ведьмы, которая возьмет над тобой шефство. По преданию так передается кровь самой богини.
На том они и расстались, чтобы снова встретиться около полуночи. Альбина заехала за Ингерид на такси и вместе они отправились на эсбат. По дороге молчали. И если блондинка была полна радостного предчувствия, то Марко погрузилась в свои мысли, отключившись от реальности, очнувшись лишь тогда, когда подруга её слегка толкнула локтем.
И тут у начинающей ведьмы закружилась голова. Такси остановилось возле настоящего дворца. Двухэтажное здание горело огнями, протянувшись длинной сверкающей лентой, к которой примыкала длинная парадная многомаршевая лестница, ведущая сразу на второй этаж. Площадь перед дворцом была заставлена автомобилями. Среди декоративных кустов прогуливались женщины разных возрастов, красиво и со вкусом одетые. Всюду мелькали вооруженные охранники в каком-то невероятном количестве, - казалось, что снимают кино.
У входа всех встречала хозяйка, эффектная дама под пятьдесят, увешанная изумрудами. Она с интересом взглянула на Ингерид каким-то особым проникновенным взглядом и улыбнулась.
- Добро пожаловать! Я – Анжелика.
Хозяйка тут же отвлеклась на прибывающих гостей. Инге легко представилось, как больше сотни лет назад сюда вот также могли съезжать кареты, привозя первых красавиц Петербурга на бал.
Двери дворца открывались малым залом, сейчас заполненным гостьями, прохаживающимися вдоль столов с угощениями. Среди них сновали официанты с подносами, заставленными бокалами с шампанским. Две подружки не преминули выпить.
- И что дальше? – спросила Инге.
- Скоро все соберутся, и мы пойдем переодеваться. О, ничего такого! Просто плащ и полумаска. Потом собственно обряд и инициация.
Малый зал давал начало двум анфиладам комнат, в одну из которых, минуя картинную галерею, Альбина и провела подругу. Там уже переодевались участницы эсбата. Инге обратила внимание, что все девушки и женщины выглядели холеными и властными – даже совсем юные девочки с едва оформившейся фигурой и пожилые дамы в возрасте. Все они снимали, не стесняясь наготы, одежды и украшения, складывали их, как попало, и брали с вешалок темные легкие плащи в пол и полумаски, украшенные перьями.
Переодевшись, ведьмы следовали дальше, к входу в помещение, где и должен был состояться эсбат.
Длинные коридоры, заставленные пальмами и скульптурами древнеримских красавиц, квадратом охватывали главный зал, который, скорее всего, в те далекие времена и служил залом танцевальным. Но сейчас тут расположилась алтарная.
Когда распахнулись деревянные глухие двери, украшенные позолотой, Инге поразил контраст между – можно так сказать – экстерьером и интерьером. Внутреннее помещение, размером превосходящее обычный спортивный зал в школе, тонуло в полутьме, освещенное лишь свечами и жаровнями, установленными на металлических треногах. Жаровни перемежались курильницами. От запахов ладана, мирры (16) и, вероятнее всего, сандала закружилась голова. В алтарной было очень жарко, и Марко оценила преимущество легкой одежды.
Зал был украшен с претензией на античный стиль – а, на деле, просто дикая эклектика, смесь классики, барокко и ампира. Стены подпирали колонны, в альковах виднелись статуи, посвященные древним богам и богиням. Остальное пространство было декорировано тканью – драпировка состояла в основном из жаккарда (17). Во множестве висели шпалеры (18), опять же, повторяющие сюжеты античных мифов. По краям зала стояли диваны. У дальней стены находился большой фонтан с херувимом. Перед фонтаном виднелся неглубокий бассейн, орнаментированный по краю цветочными барельефами. А в центре помещался массивный алтарь, украшенный высокими фигурами Рогатого бога и Триединой богини. Сверху через большое зенитное окно в потолке проникал лунный свет. Вкупе с играющей музыкой, в которой Ингерид легко узнала Daemonia nymphe (19), всё это производило определенное впечатление.
Но главное, конечно, было не это.
В зале клубилась Сила. Ею буквально можно было дышать, можно было ощутить на языке или прикоснуться рукой.
Когда, повинуясь сигналу Анжелики, ведьмы встали в два круга, держась за руки, вокруг алтаря и запели что-то на незнакомом языке, то – казалось – завибрировал воздух. Всё тело стало легким и невесомым, будто наполненным светом. Настоящая беспримесная эйфория захватила Ингерид, и не отпускала всё время, пока длилось песнопение – это было так сильно, что банальные оргазмы казались теперь плевками убогих на пожухшую траву против живительной родниковой воды.
Когда молитвы закончились, Анжелика обратилась к собравшимся:
- Сегодня мы посвящаем новую сестру. Кто возьмет на себя ответственность за её обучение и будет чутко наставлять?
Вперед выступила Альбина, так и не отпустившая руку подруги.
- Я возьму такую ответственность.
Анжелика сняла с алтаря три предмета: два ритуальных ножа – атам с черной рукояткой и болин с белой, а также искусно сделанную чашу (возможно хрустальную), но, судя, по виду, очень древнюю. В эту чашу главная ведьма налила вина и, сделав на руках молодых женщин надрезы, добавила туда крови.
- Пейте, - властно произнесла хозяйка. – Кровь от крови Триединой богини!
Инге и не предполагала, что та эйфория, что она испытала во время обряда, это лишь игра сил, разминка. Подлинный экстаз она ощутила сейчас, едва вкусив вина из чаши. Её Дар пробудился и ожил, потянувшись навстречу богине, сейчас незримо присутствующей рядом. Её будто кто-то слегка коснулся, поладив по голове, - некто могучий и огромный, разумный и заботливый. Ровно столько по времени, сколько Ингерид смогла выдержать. В противном случае, скорее всего бы отказало сердце. И… она заплакала. От счастья, от чистоты, от познания подлинного женского начала, от ласки богини, от ожившего и налившегося силой Дара. Вокруг раздался смех, ведьмы подходили, чтобы обнять новую сестру и поздравить.
В полной прострации она позволила увлечь Альбине себя на диван. Все вокруг также рассаживались вдоль стен, брали со столиков шампанское и вино. Вновь заиграла притихшая на время обряда музыка.
А потом из боковой неприметной дверцы вышли двое: обнаженные мужчина и женщина. Голову мужчины украшали рога, а лицо женщины скрывала маска с тремя лицами. Не трудно было догадаться, кого они изображают.
Пройдя через бассейн, эта парочка улеглась на ковер и … дальше последовал длительный акт физической близости, который явно символизировал единение Рогатого бога и Триединой богини. Не чувствуя никакого возбуждения, Ингерид с интересом смотрела на представление. У неё возникло ощущение, что в этих людей снизошло благословение свыше, и что наблюдаемый ею секс куда как нечто большее, чем простая физиология и обмен жидкостями. Дар позволил взглянуть на изнанку происходящего и узреть два жизненных начала, переплетающихся воедино и дающих начало бытию: вечная игра, трансформация, ужас и экстаз запредельных глубин и тайн Вселенной.
Пользуясь случаем, Инге спросила, на каком языке пели.
- Кельтский, - ответила Альбина.
После символического единения двух начал ведьмы – всего около сорока человек - снова встали кругами вокруг алтаря и запели. И если первая их песня больше напоминала призыв, то сейчас в словах и интонациях слышался восторг и восхваление, благодарность и грустное прощание. Вместе со всеми новообращенная ведьма испытала все эти чувства, наполнившись силой и энергией, радостная от подобной встречи столь многих мыслящих в одном ключе людей, и ликующая от предстоящего следующего эсбата.
Так Инегрид прошла посвящение. Но, когда она немного пришла в себя, что-то ей не давало покоя. Слишком всё было идеально – так не бывает. Она откинула эти мысли, ибо свойственно человеку сомневаться.
Остаток ночи ведьмы общались и делились планами. Инге с трудом запоминала имена. Луна скрылась за облаками и участницы эсбата принялись расходиться.
***
- Ну, чем займемся, - спросила Альбина, когда они вышли, уже под утро, с эсбата и вызвали такси. Их обеих переполняла энергия.
- Да хотелось бы кое-кого навестить, - ответила новообращенная ведьма. – Поможешь?
Днём ранее у неё состоялся своего рода сложный разговор со свекровью, переведенной из стационара домой, где за ней поочередно ухаживали то сын, то соседка, то приходящая сиделка.
Разговор осложнялся тем, что Валерию Львовну хватил удар, и пенсионерка не могла разговаривать, а лишь мычала как животное.
Когда они остались вдвоём, что не сложно было устроить, Инге поставила рядом с кроватью больной банку компота. Валерия Львовна задергалась – она всё поняла.
- Странная штука жизнь, не правда ли? – полувопросительно сказала Ингерид. – Если бы не провидение в лице моей тёти, я бы сейчас лежала на твоём месте, а то и вовсе бы умерла! Так что, я вот тут попить принесла – не пропадать же такому замечательному напитку! Хочу очень, чтобы ты знала, мама, - тут женщина добавила яду в свои слова, - что тебе уже не выкарабкаться. Но очищения совести ради ты должна сказать мне, к кому, к какой такой ведьме обращалась, чтобы меня сгубить? Тогда я, так и быть, уберу компотик.
Свекровь пустила слезу, всем своим видом изображая раскаяние. Последовал странный диалог, где Инге задавала вопросы, а болезная мычала, давая понять правильность поиска. Опытным путем было установлено, что телефон ведьмы записан в блокноте.
- И ещё, - прошептала Инге тихо, - хочу, чтобы ты знала, что благодаря своим действиям лишила своего сына наследника, а себя внуков. – Голос её приобрел пугающую глубину. – Тебе уже не выкарабкаться никак. Я так решила в больнице.
На какое-то мгновение Марко была готова простить свекровь, увидев в залитых слезами глазах раскаяние. И тогда история могла бы пойти по другому пути. Но… что-то её дернуло использовать Дар. И тогда ложные покровы слетели окончательно. Бесноватая пенсионерка дико ощерилась и попыталась плюнуть.
Инге рассмеялась и налила полный бокал компота. Кто, собственно, и как узнает об этом?
- Момент истины!
И уже позднее она вместе с Альбиной навестила ту самую ведьму, которая навела на неё порчу и проклятие. Это оказалась мерзкая старая цыганка, чьё невежество соответствовало её нечестивой душонке.
- Как снять проклятие, ты, тварь? – спросили викканки строго, объединив свои Дары и как следует прижав мерзкую лицемерную старуху.
- Только Чернов поможет! Он сильный колдун!
- Кто это? Ты знаешь такого? – Инге повернулась к Альбине. Та кивнула, закусив губу.
- Сотрудничаем.
- А со мной что будет, девочки? – запричитала цыганка. – Я же не знала, не хотела! Прости, дочка!
Ингерид рассмеялась. Она заранее приняла решение.
- Сдам тебя, блядь, Инквизиции!
И Альбина, и цыганка вздрогнули от ужаса. Но блондинка ничего не сказала, она целиком была на стороне подруги. Да и указание от руководства ковена было однозначным: всеми силами чистить ряды, не милосердно избавляясь от подобного рода мусора, гнид и кровососов, имеющих наглость причислять себя к ведающим.
***
Установить слежку за собой было не сложно: инквизиторы особо и не прятались, поставив свой микроавтобус во дворе с краю. Инге, закурив, отстраненно смотрела из окна, как один из инквизиторов пошёл отлить за гаражи, но уже не вернулся.
А чуть позднее рядом с автомобилем появился Эйнар…
Волчий не стал рассусоливать, вести профилактические беседы было не в его манере. Он просто ткнул кукри сквозь стекло в дверце водителя, поразив того в шею. А когда из салона, резко откинув раздвижную дверь, выскочил второй инквизитор, смело протягивая свои загребущие ручонки, Волчий одним круговым движением отрезал тому кисти, и втолкнул открывшего было рот, чтобы закричать, мужчину обратно в микроавтобус, ударив в подбородок рукоятью мачете.
В салоне Волчий перевязал кое-как разорванной рубашкой руки инквизитора и похлопал того по щекам. Тот стонал и подвывал, с ужасом глядя на обрубки.
- Короче, человек, запоминай и передай своим: кто еще сунется к Ингерид, будет ей угрожать, пугать, да даже дышать в её сторону! – порежу на куски, пропущу через мясорубку и выброшу псам. До тебя доходит?
Инквизитор кивнул, мелко дрожа и покрываясь мелким липким потом.
Боргер вытащил у того из кармана телефон и бросил рядом на сиденье.
- Вызови себе скорую, болван.
- Но как? – прошептал раненый, воздев картинно окровавленные культи к небу.
- Жить захочешь – сделаешь! – жестко ответил скандинав. – Хоть хером номер набирай, мне плевать.
Ингерид видела сверху, как от авто отходит раздраженный и злой Эйнар (не по нутру ему было, когда угрожают беззащитной женщине). Она докурила сигарету и отправила ему смс: «Спасибо, Волчий! Я твоя должница».
(продолжение следует...)
П.с. пора приступать к конкурсной работе. Это займет время. Если процесс пойдет, то к этой теме я вернусь уже позднее. Прошу это принять во внимание и понять.
Глава 3. Sina era est studio (1), или Загнанный зверь вдвойне опасен.
Семён "Топаз". (все пикчи сделаны нейросеткой)
Управление уголовного розыска ГУ МВД России по г.Санкт-Петербургу и Ленинградской области.
Полковник Макаренко Игорь Максимилианович, крепкий полноватый мужчина с залысинами и одутловатым лицом, долго и громко кричал на собравшихся подчиненных, давая выход раздражению, которое вызвало у него давление от вышестоящего начальства. Кричал он так, что весь раскраснелся и вспотел. Наконец, устав, выпил стакан воды и тяжело присел в кресло. Вредно ему так себя доводить, с его-то сердцем!
Макаренко вытер мокрое лицо чистым носовым платком и уже спокойнее спросил:
- Всё ясно?
Яснее ясного! Горы трупов за несколько дней. И так каждый месяц. Один и тот же почерк: эксперты говорят, что вероятно орудует маньяк (возможно и не один!), разделывающий свои жертвы с помощью мачете или чего-то вроде. И странно то, что все пострадавшие как один закоренелые преступники! Невероятно, что журналисты ещё не пронюхали – они это явно представили бы как работу народного мстителя.
За городом найдены тела якобы бывших сотрудников охранной фирмы, работавших в частном порядке на пропавшего, кстати, бизнесмена Артура Волонтира. Все умерли от паралича сердечной мышцы и дыхательного центра. Причина: какой-то животный яд, эксперты работают.
Но самое главное – это видео, гуляющее по сети, за полтора дня набравшее миллионные просмотры. Нечасто увидишь (разве что в кино), как один боец играючи вырубает восьмерых, из которых, как оказалось, все – та самая пресловутая золотая молодежь, у которых папы сидят в широких и удобных креслах, а кто-то и вовсе с погонами и в хороших должностях. Вот оттуда-то ветер и дует.
- Короче, жду результатов в кратчайшие сроки. Все свободны. А ты, Миша, останься.
Макаренко обращался к капитану Ломоносову Михаилу Илларионовичу, худощавому шатену с простым славянским лицом, с мягкими чертами и светлыми глазами.
Полковник закурил и с минуту молча смотрел в окно. Затем резко повернулся к подчиненному и подвинул тому два широких конверта.
- Вот что, Миша, мы с тобой давно работаем. Ещё батька твой тут сидел, как сейчас помню. Так что, как всегда, скажу прямо. Помнишь, ты привлекал к делу своего приятеля из спецназа? Как там его?
- Семён «Топаз», - ответил Ломоносов, понимающе улыбаясь. Он уже догадался, о чём пойдет речь.
- Да. В общем, его услуги снова нужны. Сам понимаешь. На видео этот уёбок сделал инвалидом генеральского сынка. Да еще отпрыска зама губернатора. И ещё… Хули уж там! И теперь они спустили всех гончих. Само собой, в обход стандартных схем. Каратист этот хуев нужен не в наручниках и не в суде, - капитан кивнул, - а, хм, в частном, так сказать порядке, исчезнуть и пропасть… Ну, ты понял.
- Сделаем.
- Вот и славно. В конвертах деньги и вся информация, что удалось нарыть. Работайте.
Вырваться с работы удалось лишь в восьмом часу вечера. Машину, увы, капитан отдал в ремонт. Пришлось идти пешком к метро, проклиная погоду и Петра первого, построившего этот город в болотах.
Домой он приехал около девяти и сразу же позвонил соседу, тому самому Семёну, о котором вспомнил Макаренко. Семиков ответил на звонок сразу. Договорились, что Михаил зайдет минут через десять, захватив бутылочку домашней крепкой настойки.
Дверь ему открыл среднего роста подвижный мужчина со спортивной фигурой чуть старше сорока лет, с побритой наголо головой и шикарной ухоженной бородой. Мужчины поздоровались. Семен, увидев конверт в руках гостя, усмехнулся.
Прошли на кухню, где хозяин достал две стопки. Сам он практически не пил, мог лишь за компанию выпить рюмку-другую.
За плечами у Семикова с позывным Топаз осталась служба в спецназе ГРУ и несколько горячих точек по контракту. Сейчас он зарабатывал себе на хлеб тем, что, оборудовав на даче мастерскую, ковал и продавал авторские ножи. Иногда помогал людям, предлагая свои весьма специфические услуги.
- Рассказывай, что у тебя, Миша, - сказал Семиков, когда они выпили настойки на кедровых орешках.
- Принеси сначала ноут, - попросил Ломоносов, доставая из кармана флешку. – Это надо видеть.
Когда Семён, принеся на кухню ноутбук, посмотрел видео, на котором Боргер избивал восьмерых парней, то удивленно хмыкнул.
- Красиво работает! И что дальше?
Ломоносов подвинул конверт на край стола.
- Тут информация и аванс. Полмиллиона. Красавчик этот поломал детишек очень высокопоставленных людей, и они шибко хотят его порезать на ремни.
- Понимаю, - произнес Семен с ленцой. Он сначала нахмурился, а потом широко улыбнулся. – Это может быть очень интересно! Ладно, я в деле.
- Поспеши. Ты не один работать будешь. Как минимум, все наши подключены. Сверху однозначный приказ. Так что вот, - пояснил капитан, уже идя к выходу.
- Принял. Давай, до связи! – Семен протянул руку, прощаясь и закрывая дверь.
После ухода гостя, Топаз просмотрел видео еще дважды, замедлив воспроизведение. М-да, подумал он, легко не будет. Очень быстрый и мощный боец, безжалостный, и явно с большим опытом потасовок. Рискованно с таким вступать в рукопашную схватку. Да и трудно было не заметить, что тот вооружен холодным оружием. Он, скорее всего, просто развлекался с теми ребятами, раз они остались живы.
Перед сном Семен полчаса отрабатывал удары голыми кулаками по тяжеленному мешку. Интересно было бы сразиться с тем человеком. Но интуиция говорила, что тот боец куда опаснее, чем может показаться на первый взгляд. Топаз решил съездить утром на дачу, чтобы забрать оружие и потренироваться в стрельбе в ближайшем лесочке. На грани проваливающегося в сон сознания мелькнула мысль отказаться от этого дела, но он уже дал слово. Просто он будет осторожнее, вот и всё. Очень уж ему хотелось пересечься с этим ночным любителем справедливости и воздаяния! Как воин, он прекрасно понимал, что тот боец прав, и даже где-то ему сопереживал, понимая, что тому уже не жить: Семён прекрасно знал, как устроена психика людей, имеющих власть и деньги. В конце концов, можно просто выйти на него, чтобы взглянуть в глаза. И если всё так, то послать генералов этих с их детками куда подальше.
***
Здание промышленной компании «РусМетИнвест».
Лена по прозвищу Крыса сейчас была занята своей основной работой. Она убиралась в офисах на нескольких этажах. Вытряхивала корзины с мусором, мыла полы, драила туалеты. Уже третий месяц.
Нет, её профессия не касалась клининга, она трудилась на ниве промышленного шпионажа, добывая секреты и сливая их конкурентам за очень хорошие деньги. Она не была специалистом по компьютерам, не залезала она и в штаны к начальству. Вместо этого она рылась в мусоре.
Поразительно, сколь многое может сказать о человек простой бытовой мусор! Буквально всё: от гастрономических привычек до сокровенных секретов, если уметь оперировать данными. Вот в корзине смятая распечатка – в принтере заканчивалась краска. Вот кто-то записывал мысли на салфетке. А вот использованный презерватив: ай-ай-ай, интрижка на работе! Но, петелька к петельке, а полотно ткалось. Уборщица знала о внутренней жизни компании куда как больше, чем служба безопасности!
Вот один дурачок забыл выключить компьютер, посмотрим-ка историю браузера! А теперь можно позвонить и по внутренней линии менеджеру Григорию, рассеянному молодому человеку, и, представившись новой неопытной сотрудницей, попросить пароль от корпоративной почты. Психика человека так устроена, что он доверяет всем, кто находится в здании, зная, что сотрудники проверяются службой безопасности, и что никого с улицы тут быть не может.
Вот так Лена и собирала информацию, а после шантажировала людей, начиная с мелочей. Например? Да вот далеко ходить не нужно: кто трахался в туалете? Конечно же, Игорек – он тут самый молодой на этаже, и он же разрисовывает листочки сердечками, подписывая их «Настя». Вот только его жену с двумя малолетними детишками зовут Оля, в отличие от сексапильной бухгалтерши из кабинета напротив, который виден через прозрачные стекла как на ладони. Поэтому Крыса не побрезговала взять с собой презерватив со спермой. Будет, чем надавить. А Игорек запоёт, и что-нибудь да сольёт! Вот так она и действовала. Пока не добиралась до самых грязных секретов, которые уже можно было предложить на продажу. Её это откровенно развлекало и приносило при этом отменный доход.
В кармане завибрировал телефон. Она посмотрела, кто звонит: Чернов.
- Привет, Ленок, - раздался в динамике густой баритон колдуна. – Есть новости. Хорошие! Боргеры сцапали двойника Алхимика. Так что, будем дальше искать.
- А волчата эти вшивые что же?
- Даю палец на отсечение, - чернокнижник рассмеялся, - что там снова и пересечётесь.
- То есть, ты не нашел, где они живут?
- Нет, - покривил душой колдун. – Но я подобрался близко. Одного нашли, правда. Но они постоянно меняют квартиры. Я напряг ковен, пусть работают. Кстати, Ленок, дело еще одно есть. Слыхала про Оскверненную Чашу?
- Но возникли сложности! Инквизиторы опять ошалели, я отправил своих людей их прижать. Эти паразиты пользуются поддержкой церкви, недостатка в кадрах и финансировании нет. За срочность и спешку двойная оплата.
- А Голощёкин твой где? В прошлый раз он один лихо справился.
- В Европе он, копает информацию на Алхимика.
- Ладно, скидывай данные. Будет тебе твоя ваза.
- Чаша!
- Да пох… - Но Чернов, зная собеседницу, уже сбросил звонок.
Крыса выругалась. Боргеры стали на шаг дальше. Но ничего, делу время, потехе час! Крыс они не любят, значит? Ну-ну! Лена отправила три смск-ки своим сестрам, работающим в других городах. Все они вместе копили деньги на свою мечту. И вместе они могли всё. Через сутки Крысы будут в Питере. Чернов не ищет волчат – найдут сестры.
Женщина выглянула в коридор. Охранник шёл её проверить, сочтя, что уборщица слишком задержалась в кабинете. Она помахала телефоном и мило простодушно улыбнулась.
- Папа звонил, тяжелый был разговор.
Для всех её отец якобы умирал в хосписе, безнадежно больной спидом, гепатитом, чахоткой, холерой и Бог еще знает чем.
- А, ясно, - сказал охранник, - а то мне Леонидыч звонит с пульта. Извини, работа такая. Сходим завтра в кино?
Лена тяжело вздохнула.
- Лёшка, у меня четверо детей! Куда я тебе нужна с таким прицепом?
Охранник неуверенно рассмеялся.
- А может у меня любовь?
Лена ущипнула его.
- Я подумаю.
***
Ингерид, ссутулившись, сидела в кабинете терапевта. Врач, причмокивая губами, уже второй раз просматривала результаты анализов. Наконец, она взглянула на пациентку.
- Как ты себя чувствуешь?
Та слабо улыбнулась.
- Бывало и хуже.
- Я выпишу тебе направление в больницу. Лучше бы, конечно, прямо сейчас скорую вызвать. Но, если хочешь, съезди домой и собери вещи. У тебя очень плохие анализы. С такими не живут. Не понимаю даже, как ты еще на ногах стоишь?
Зато понимала Марко: дело в Даре – это он поддерживал её силы.
- В направлении пишу, чтобы тщательнее проверили на онкологию – есть подозрения. Сегодня же в больницу, тебе понятно? Два часа собраться и езжай. Такси возьми.
- Да, я понимаю. Меня еще свекровь травила каким-то ядом. В больнице это могут как-то проверить?
Терапевт застыла.
- Ты уверена?
- Да. Я сдавала компот на анализ.
- А результат у тебя на руках?
- Нет, но это можно устроить…
Мир внезапно становится пустым. Женщина, выйдя из здания поликлиники, долго смотрит в небо. Закрывает глаза. Ветер прохладен и свеж. На лицо, кружась, ложатся снежинки. Тают. Задерживаются на ресницах. Если бы мы могли видеть её сверху, то поняли бы, как это красиво и пронзительно-печально: черное пальто, ресницы, волосы и белые снежинки. Которые так быстро тают, превращаясь в капельки влаги. И капельки влаги в уголках глаз…
Было ли ей страшно? Тогда еще – нет.
Она позвонила Руслану, чтобы предупредить, что ложится в больницу. Ему придется тяжело. Придется разрываться между работой и двумя стационарами, навещая больную маму и жену. Инге сочувствовала мужу всем сердцем. Он не виноват, что его родительница живет с больной психикой – а иначе как объяснить её поведение?
К счастью, Руслана не было дома, и она смогла спокойно неторопливо собрать вещи: смену белья, Книгу Трав, зарядку для телефона, кое-какие мелочи. Присела на кровать в спальне. Ей вдруг стало жалко себя до слез. За что это всё? Нельзя же так поступать с людьми! Всё нравственное нутро красивой интеллектуалки восставало против несправедливости и этой некоей первобытной дремучей жестокости: яд, порча – что за бред?! Неужели трудно было решить вопрос как-то иначе? К психологу сходить, в конце концов? Наладить диалог с невесткой, а не пытаться сжить со свету любимую своего сына? Уродство какое-то! Невежество и мракобесие!
А уже после была больница, снова анализы. И снова анализы. И еще раз, чтобы уж наверняка! И был диагноз, лекарства, капельницы, таблетки, уколы.
Но самое страшное… звучало это сухо, но очень ёмко: прерывание беременности по медицинским показателям.
Ночью Инге глухо выла в подушку. Да, срок был маленький, чуть больше месяца, и в утробе находился просто комочек слизи. Но это мог быть в будущем её ребенок. Которого у неё отняли. И что-то в ней сломалось. Хрупкая наивная девочка с мечтами о долгой счастливой жизни умерла окончательно. Она поклялась себе, что изведет эту старую тварь, Валерию Львовну. Инге осознала, что заплатила чересчур высокую цену за чужие комплексы и тараканы в голове. И все старые мысли, где она пыталась оправдать свекровь – мол, не знала, что делает, когда шла к ведьме, и что подтравливала, чтобы ткнуть сыну в нос «на хера тебе такая малахольная жена?» - растаяли как дым.
Так прошло две недели, за время которых Ингерид постепенно пришла в себя. Про аборт решила никому не говорить.
Её навестила Альбина, передала травяные настои, не очень интересно посмеялась над современной медициной и упорхнула, оставив в палате запах дорогого парфюма и ощущение реализации Дара как силы, могущей сделать в этом мире если и не всё, то очень многое.
Через два дня Инге позвонила ей и спросила, когда следующее собрание ковена ведьм. Для себя она приняла окончательное решение, бескомпромиссное и жесткое, как удар ржавого ножа в живот. Её Дар, казалось, дремал, и ему был необходим толчок – так она чувствовала. Инициация, если угодно. Чтобы зерно дало всходы, его нужно полить и удобрить. Как это будет, Инге не представляла. Дадут ей выпить, как в страшилках, крови невинных младенцев или скажут прочесть молитву Сатане? Или, всё же, стоило поверить Альбине, которая утверждала, что дремучее средневековье давно в прошлом? Хорошо бы так!
Последующие дни Марко изучала Книгу Трав. И тут её ждал сюрприз. Книга состояла из четырех частей: общие указания по изготовлению травяных сборов, настоев и снадобий; информация об обычных лекарственных растениях; ядовитые растения и противоядия; и – самое интересное – волшебные травы.
Начинающая ведьма только едва-едва соприкоснулась с миром неведомого, и потому многое ещё воспринимала сквозь призму детских сказок и серьезного академического образования (2). И поэтому, с одной стороны, её сердце слегка затрепетало от возможности соприкоснуться с подлинным волшебством, а, с другой стороны, ум, как бы и не пытался всё подвергнуть сомнению, но не мог не признать, что факты вещь упрямая: как минимум, Дар существовал. А если в природе каким-то чудом (возможно открывающиеся лишь людям, наделенным то ли избытком воображения, то ли сверхъестественной силой) присутствуют эти особенные травы с чудесными возможностями, то всего-то и нужно, что проверить – эксперимент провести, если угодно. Тем более, что для того открывалась возможность в будущем: большую часть этих особенных травок можно было собрать только в ночь на Ивана Купалу в начале июля.
Так, горечавка использовалась ведьмами для перемещений и перевоплощений. Разрыв-трава имела широкий спектр применения – от вскрытия замков до разрушения оружия и причинения физического ущерба. Были еще и одолень-корень, плакун-трава, цветок папоротника, нечуй-ветер и так далее.
Почитала она и про мандрагору. В Книге было сказано, что корень мандрагоры, в числе прочего, эффективен против сглазов и порч. Понятно, почему Марта просила сделать Анастасию именно такой чай.
Пару страниц неизвестный автор посвятил грибам, их ядовитым и лекарственным свойствам: не очень большой список, но из него Ингерид знакомы были лишь бледная поганка, мухомор и чага.
В целом, как она поняла, сбор трав требовал соблюдения жестких условий, связанных с внутренней подготовкой и временными рамками, с учетом лунных циклов. Плюс, само собой, наличие Дара. Без него, ищущий в травах нечто чудесное, просто-напросто становился средней руки травником, чей уровень – от витаминизированных чаев до рабочих лекарственных настоев и отваров, но не более.
Стоило попробовать, решила женщина для себя. Конечно, стоило. Но сначала необходимо решить текущие дела. До июля, до ночи Купалы, времени было полно.
…
Когда её выписали, Ингерид не стала писать или звонить мужу, а решила вместо этого прогуляться. В Питере установились сравнительно теплые майские деньки, радующие солнцем и, наконец-то, оттаявшими и улыбающимися жителями. Мимо неё шла раздетая молодежь, молодые мамочки с колясками, пьяненькие неформалы, неспешно прогуливающиеся пенсионеры. Ей почему-то вдруг захотелось красного вина. Она даже вознамерилась пройтись пешком до бара, но планам этим не суждено было сбыться.
Женщина так и не поняла, как так всё быстро случилось. Рядом притормозил черный микроавтобус с тонированными стеклами, из которого как чертики из табакерки выскочили двое мужчин и подхватили её под руки. Всё произошло так быстро и буднично, что никто из прохожих ничего и не заметил.
Зажатая между своими похитителями, Ингерид почему-то не боялась, и потому спокойно встретила злой взгляд худого темноволосого мужчины, так называемого холерического типа внешности (3), на груди которого висела вполне возможно толстая золотая цепь с медальоном. На медальоне был изображен некий символ, но женщине было не рассмотреть его как следует.
- Кто вы?
- Инквизиция, ведьма. Тебе это понятно?
Картинка перед её взором поплыла. Мир снова, едва-едва «встав на ноги», зашатался. Потрясающая иррациональность, сюрреализм и гротеск! Ей стоило больших усилий взять себя в руки.
- И что вам нужно от меня?
Худощавый злобно хмыкнул.
- На твоё счастье пока что ничего. Но кое-что ты должна увидеть, тварь! То, что бывает, если ведьмы нарушают договор.
- Договор? Какой еще договор?
Если до того инквизитор чувствовал себя уверенно, привычно следуя протоколу, то тут он на секунду сбился с привычного ритма. Мужчина достал телефон и принялся в нем копаться.
- Ах, да, ты же из свеженьких! Еще не была на шабаше. Не важно! Предупреждение одно, для всех и единожды. Поблажек не будет. Ясно?
- Да, - ответила Инге, хотя ничего не поняла.
- Договор с ведьмами – о непричинении смерти людям любым способом. Будь то порча или какое зелье, либо заклинание. При нарушении - наказание последует незамедлительно.
Что на это можно было сказать? Что Вселенная, стремясь к равновесию, так отреагировала на её решение отомстить свекрови? Нет, она так не подумала. Она просто приняла условия игры, вспомнив свой вопрос, заданный Альбине в кафе по поводу цены за возможность приобрести и использовать силу. Что ж, подумалось ей, посмотрим, как у вас тут всё устроено.
И очень ведьма удивилась, когда поняла, что транспорт въехал на Заячий остров, на котором располагалась Петропавловская крепость.
Микроавтобус притормозил на парковке, и трое мужчин (водитель остался) повели её внутрь крепости, лишь слегка поддерживая за руки. У Инге была мысль закричать туристам, что её похитили, но она быстро поняла, что это, по сути, лишено смысла. Уж больно уверенно себя вели эти люди в черном, назвавшиеся инквизиторами. Да и зачем её похитили? Чтобы провести экскурсию по музеям и показать артиллерийский цехгауз или памятник Петру? Смешно. Да если бы она и сбежала сейчас, сколько им понадобится времени, чтобы снова её найти? Час или даже меньше?
Инквизиторы провели женщину к Зотов бастиону, до конца XVIII века казематы которого использовались под склады, службы Гарнизонной и Тайной канцелярии, а его помещения до конца XIX века занимали камеры одиночного заключения.
Вот именно там их и ждал охранник, одетый в обычную форму, как если бы работал в торговом центре. Он и провел их к неприметной двери в конце коридора, пиликнул электронным ключом и открыл створки лифта.
Лифт, по её ощущениям, спустился на пару этажей вниз. На выходе открывался вид на длинный широкий коридор, перекрытый стойкой с турникетом. Охрана проверила их всех ручными металлодетекторами.
Их компания прошла по коридору до самого конца. Слева располагались, судя по табличкам на дверях, различные кабинеты и вспомогательные помещения вроде склада и туалета. А вот правая стена чернела провалами широких смотровых окон, за которыми, к сожалению, невозможно было что-то рассмотреть.
Тощий инквизитор остановился у последнего окна и щелкнул выключателем возле запертой на внушительный запор металлической двери. Свет озарил комнату за стеклом. Инге всмотрелась и вздрогнула. Жути добавляло еще и то, что звука не было. Женщина, обнаженная, прикованная к стене, страдала – с их позиции – молча, хотя она вся исходилась на крик: её рот не закрывался ни на секунду, губы были покрыты пеной. Испачканное испражнениями и кровью тело постоянно содрогалось в цепях.
Не сразу, но Ингерид поняла, что причиняло ей такие страдания. Она не придумала более уместного сравнения, но в теле несчастной, будто в море дельфины, резвились длинные черные черви, до ужаса похожие на пиявок. Черви прогрызали себе ходы в коже, внутренних органах и мышцах. Но раны довольно быстро зарастали. И так раз за разом.
Марко побледнела, голова закружилась, и она едва не упала, схватившись за стену.
Инквизитор ухмыльнулся и нажал еще одну кнопку. Из потолка выстрелила гибкая трубка с раструбом и, подобно огромной ладони, зажала рот ведьме. В тело впились иглы на кронштейнах, подводящих прозрачные трубки с какими-то жидкостями.
- Время кормления, дорогая. Надо поддержать её физические силы!
Тощий помолчал, но вскоре продолжил:
- Ты уже знаешь, что ваш ведьминский дар – это проклятие. Печать Дьявола, дарующая здоровье и долголетие. Опытные ведьмы живут многие сотни лет. Но, рано или поздно, все они попадаются. И остатки своих жизней проводят тут, отвечая за грехи и весь вред, причиненный человечеству. Ведьма не может умереть, не передав свой дар. Но, как ты сама понимаешь, мы этого позволить не можем – чтобы эта мерзость и дальше оскверняла Землю. Поэтому, хм, предоставляем комфортное жилье и питание.
На глаза Марко помимо воли навернулись слезы. Она прекрасно понимала, что таким же может быть и её будущее. Также она понимала, что идейная составляющая инквизиторов – так себе философия, больше похожее на оправдание садизма. Да и девушка за стеклом – в чём был её грех? Кого она убила, и главное за что?! Люди убивают других людей по сотням надуманным причин, и что-то никто не спешит их вот так пытать, хотя многих бы стоило.
- Теперь тебе – вот так, наглядно – понятно, что договор не стоит нарушать?
Она, понурив голову, едва кивнула. Инквизитор схватил женщину за подбородок и взглянул в глаза.
- Страшно? Тебя уже коснулись нечестивые помыслы, не так ли, девочка? Ну, так будь осторожнее. Ты вступила на очень тонкий лёд! А таких подвалов у нас хватит на всех вас вместе взятых, и еще останется. – Он повернулся к сопровождающим. – Выведете её, парни. Свободна.
Инквизитор остался смотреть на мучения ведьмы, а Инге вскоре оказалась на свежем воздухе. Одна. Будто заблудившаяся туристка.
Да, ей стало немного страшно, от своего она отступать не намеревалась. Разозленная бесчеловечной жестокостью этих продолжателей Торквемады (4), женщина достала телефон и принялась звонить Эйнару. Голос её дрожал.
- Привет, Волчий! Помнишь, ты предлагал помощь, если меня кто-то обидит? Сейчас как раз такой случай…
***
Спустя два дня после полнолуния и известных событий. Апрель 2019 г.
Если бы мы сейчас с вами гуляли по Невскому проспекту, то обязательно встретили бы веселого клоуна, окруженного детьми и взрослыми, для которых тот собирал из надутых длинных и тонких шаров для моделирования фигурки животных. Не смотря на прохладную погоду и накрапывающий дождик, никто не хотел расходиться. Очевидно, что прохожим нужен был праздник. Иногда клоун гудел в гудок на груди, плакал фальшивыми слезами через спрятанные под гримом трубочки и сыпал шутками-прибаутками так весело и ярко, что хохотали все вокруг.
Наконец, попрощавшись с благодарными зрителями, не поскупившимися на деньги, комический артист отошел во дворик жилого дома, где без всякого стеснения поссал на стену и закурил длинную ароматную сигарету. Достал из широченных красных панталон бутылку портвейна, как следует хлебнул и, убрав её обратно, принялся набирать на телефоне чей-то номер.
- Привет, Виконт, - сказал клоун веселым и слегка придурошным голосом, - это Алхимик. Не ждал? Ага, да, понимаю.
Собеседник принялся что-то нудно бубнить в трубку, но Артур Волонтир отстранился от динамика.
- Ну, ведь смешно же вышло, не находишь? – Алхимик чересчур сильно затянулся табачным дымом и закашлялся. – Я чего звоню-то? Договориться хочу я. Ты мне верни моего двойника в целости и сохранности. А я, так и быть, поделюсь золотишком.
Клоун, держа сигарету в зубах, снова достал бутылку. Выпил.
- Сколько? Ну, давай для начала, хм, центнер? По весу клиента практически. Нормальный обмен? Вот и я так думаю.
Трубка забубнила – похоже, Виконт этот тот еще болтун!
- Вот и договорились! Будем сотрудничать! Вот только у меня есть еще дельце. Для твоих архаровцев, Боргер которые. Моя охрана заметно проредилась, нужно время чтобы найти спецов на замену. А дело срочное. Мне нужен один предмет, который точно находится в Питере – Оскверненная Чаша называется. Поищите? Ну а я взамен, ну, скажем, тонну золота.
Алхимик двумя большими глотками допил портвейн.
Артур Волонтир "Алхимик".
- Да знаю примерно, где находится. Сориентирую. Вот и славно. Нам, умным людям, ни к чему война! Будем делать бизнес. А Чернов пусть хуйца соснет, обосрыш! Ха-ха-ха! Ну, ладно, дорогой, давай, до связи! Да, сегодня же отправлю! До свидания!
Докурив сигарету, Алхимик выбросил её вместе с бутылкой намеренно мимо помойки, когда возвращался на Невский. Настроение заметно улучшилось. Клоун достал новую порцию шариков и принялся их надувать. К нему уже начали подходить озябшие хмурые петербуржцы.
(продолжение следует...)
1 - Sine ira et studio, или сокращённый вариант sine ira — латинская фраза, которая переводится как «без гнева и пристрастия», или как «без ненависти и усердия». Фраза впервые прозвучала в труде древнеримского историка Тацита «Анналы» в самом вступлении.
2 Академическое образование - это вид образования, который фокусируется на изучении фундаментальных знаний и принципов в определенной области. Оно направлено на развитие критического мышления, аналитических способностей и навыков решения проблем.
3 Холерический тип внешности. Холерикам свойственны: хрупкость внешнего облика, худоба и худощавость. Заостренный подбородок. Скулы средне или сильно выражены, выступают, заострены. Нос ярко выраженной формы - с горбинкой "птичий", сильно выступающий, заостренный, удлиненный, вытянутый вперед, кончик явно опущен вниз по отношению к основанию.
4 Томас де Торквемада (14 октября 1420 — 16 сентября 1498) — основатель испанской инквизиции, первый великий инквизитор Испании.
Уже подъезжая к Петербургу, Ингерид, погрузившись в свои переживания и новые ощущения, которым не сразу смогла дать определения, лишь бегло просмотрев Книгу и блокнот, сменила на телефоне сим-карту. Вспомнила запоздало, что обещала держать родных в курсе. Две смс-ки привлекли её внимание. Одна была от знакомого лаборанта - «позвони срочно», а вторая от мужа. Он писал, что его маме резко стало плохо, и что он срочно едет в Питер. Помимо воли Инге злобно ощерилась. Значит, правда получила свекровушка ответ. Очень хорошо. Будет знать.
Она решила позвонить Антону, знакомому лаборанту. Уж очень стало интересно, чем таким был напичкан компот.
- Мы, представь себе, лапочка, - ненавидела она еще с университета эту его манеру обращаться к ней, - как мы тут голову ломали! Да, продукт-то был подтравлен!
- И чем же?
- Не поверишь! Чай Гёкуро. Гё-ку-ро, - Антоша повторил по слогам. – «Яшмовая роса». Не слыхала?
- Нет.
- Понятное дело, что нет! Этот яд традиционно использовали ниндзя в древней Японии. Крепкий зеленый чай заваривали и запаивали в бамбуковую капсулу, оставляя гнить в земле на 30-40 дней, а потом добавляли по капле в пищу. Яд замедленного действия. Тебе срочно к врачу надо!
Инге потрясенно замолчала. В голове не укладывалось: как можно так хладнокровно травить человека? Что же за тварь такая эта Валерия Львовна?
- … ты меня слышишь? К врачу тебе срочно надо! Прямо вот сегодня, край завтра. И обратись в полицию, я выступлю свидетелем. Это просто пиздец какой-то! 21-й век!
- Да… Спасибо, Антоша, я поняла, - женщина выдохнула, сдержав едкие слезы. – Я позвоню. Пока.
Марко сжала зубы. Нет, она еще поборется. Для начала обратится по полису ДМС (добровольное медицинское страхование) от работы в поликлинику, сдаст анализы. Пусть ей поставят капельницы и найдут противоядие. А уж потом… а что потом? Заявлять в полицию? Как на это отреагирует Руслан? Если Валерия Львовна и впрямь сейчас заболела, это будет выглядеть подло. Хотя, время ли проявлять благородство?
Или вот: Книга – должен там быть рецептик на такой случай! Что-то вроде универсального антидота? Помог же ей тогда теткин чай. Да, - решила начинающая травница и ведьма с недавно обретенным даром, - с этого и начнем.
Старый хворый утренний Петербург (12) встретил непогодой: +3-4 градуса по Цельсию и ледяной дождь со снегом, быстро превращающимся в мерзкую кашу под ногами.
- Снегодождь. Опять снегодождь… - пробормотала Инге, подняв воротник пальто и уныло бредя в сторону любимой кофейни.
Настроение окончательно испортилось. Каждый шаг давался через силу: это давили обстоятельства, представая в гипертрофированном виде неразрешимой горы дел. Плюс грядущий тяжелый моральный выбор. Мысли пошли по кругу. Женщина сплюнула вязкую слюну. Сначала кофе и рецепт противоядия! Потом поликлиника и всё остальное по списку – повторяла она себе.
Задумалась о тщете бытия, представив, что снежная тающая кашица на тротуаре когда-то была чьей-то кровью или мочой. Потом эти жидкости попали в землю и воду. Испарились и выпали в виде осадков, вызывая сейчас только раздражение. Вечный суетный круговорот веществ.
Ингерид толкнула дверь в кофейню. Тихо звякнул колокольчик. Заказав сразу две чашки, она присела за столик, отдаваясь целиком чувству покоя и уюта, царившему в заведении. Играла ненавязчивая фолк-музыка. Тепло и сказочные ароматы обволакивали и проникали внутрь, выгоняя усталость прочь. Впечатление лишь портила высокая молодая блондинка за соседним столиком, которая громко разговаривала по телефону и много смеялась. Женщина кинула раздраженный взгляд в её сторону.
Принесли напиток. Инге сделала глоток и, закрыв глаза, закурила. Она очень устала.
- О, привет сестренка! – из дремотного состояния её вывел голос блондинки.
- Не знала, что мой отец имеет семью на стороне, - едко ответила Ингерид, резко выдыхая дым.
Девушка засмеялась и, подхватив свои вещи, без спроса пересела. Закурила тоненькую сигаретку. Прищурилась.
- Да не, я не о том, глупая! Увидела просто, когда ты меня взглядом кольнула, что у тебя свежеобретенный дар. Я – Альбина.
- Ингерид Марко.
- Ну, теперь хоть будет кто-то неопытнее меня! – сказала Альбина с обезоруживающей откровенностью. – Приходи к нам на собрания, Инга!
- Инге, - поправила женщина. – К кому это к вам?
- Ну как же! И ты и я – мы ведьмы. Мы собираемся на эсбаты (13) нашим ковеном раз в месяц. Дам телефончик – звони.
Марко закурила вторую сигарету и спокойно допила первую чашку кофе. Захотелось съесть пирожное. Но только она подумала, как Альбина щелкнула пальцами и у их столика мгновенно нарисовалась официантка. Девушка разительно переменилась: это уже не была молодая блондинка, хохотушка и вертихвостка. Нет, за столиком сидела блистательная яркая женщина, обличенная властью.
- Девочка, милая, сделай нам по пироженке. Умничка. И по коньячку. Спасибо, зайка!
Инге хмыкнула. Очевидно, что Альбина тут часто бывала. Однако с языка сам собой сорвался вопрос:
- Ковен? Шабаш, что ли? Со всеми этими мерзостями?
- Ой, ты что, сестренка! Наши давно от такого отошли. Дремучее средневековье! Это удел для деревенских дурочек – козла в жопу целовать! У нас иное: деньги, власть и сила – сила, идущая от природы. Как дар.
- Вот как? А цена?
По лицу собеседницы пробежала тень.
- За всё существует цена, но… это потом, всё потом! – Альбина широко улыбнулась. – Выпьем за знакомство.
И как-то так вышло, что они просидели еще часа полтора, приговорив целую бутылку спиртного. Инге поплакалась, устав носить всё в себе, на жизнь и проблемы. Расставались они в добром настроении и дружеских чувствах. Более того, Альбина обещала помочь.
- Но это, правда, через старших. Не мой уровень пока что. Но к вечеру у тебя будет лекарство. На первое время хватит.
Инге же, собравшись с силами, решила всё же поехать в поликлинику.
***
Эйнар Боргер зашел в арку с улицы, не таясь. Арка была забрана массивной решеткой с воротами и дверью, которая никогда не закрывалась. Дальше, как было известно, находился широкий двор с беседкой для курения и один-единственный вход, ведуший в помещения, выкупленные Алхимиком под жилье, офисы и производственные площадки. Вся охрана находилась внутри, встречая гостей тяжелой дверью, камерами и стационарным металлодетектором. Арнбьерн заранее провел разведку и подстраховывал брата, проходя сейчас по крышам.
Из глубины арки Волчьему были видны некоторые окна, в которых не горел свет. Его это почему-то остановило. Но потом он вспомнил про поздний час. И уже у поворота во дворик внезапно почувствовал «ветер смерти». Он отшатнулся назад в тень. Взвизгнула пуля, круша штукатурку и обнажая кирпичную кладку.
Краем уха Эйнар услышал, как мягко приземлился его брат, спрыгнув с третьего этажа (14). Следом скрипнула о кость сталь, и стрелок выдохнул жизнь. Братья встретились во дворе. Арнбьерн снял с тела электронный ключ. Они переглянулись. По идее выстрел должен был всполошить охрану, но вокруг царила тишина и спокойствие сонной ночи. Братья еще раз переглянулись и внимательно осмотрели каждое окно, прячась в тени беседки. Темнота. Лишь горело одно окно на третьем этаже. Там мелькнула тень человека.
- Похоже, нас слегка опередили. Давай-ка, брат, ходу!
Боргеры добежали до двери. Электронный ключ не пригодился: замок был просто-напросто разблокирован. Осторожно ступая, они зашли внутрь. В кабинке охранников, а также за столиком сидели обездвиженные бойцы.
Эйнар осмотрел одного и обратил внимание Арнбьерна, ткнув кончиком мачете в царапины на шее мужчины в униформе. Приподнял брови. Брат кивнул Волчьему и похлопал по запястью. Оба они, слегка отодвинув браслеты на руках, откусили по несколько сушеных ягод, болтающихся на нитках.
Держа наготове оружие, начали подниматься на третий этаж. Света было мало – лишь тот, что падал с улицы. А это, считай, ничто. Коридор вывел их в просторное помещение с опорными колоннами, заставленное ящиками и каким-то оборудованием в пленке и картоне. Практически в полной темноте они двинулись в этом лабиринте, ориентируясь на показавшуюся вскоре вдали узкую полоску света сверху закрытой двери в кабинет, вероятнее всего, Алхимика.
Боргеры обладали отменной чувствительностью не только к внезапным атакам, но и к запахам. Порой человек вольно или невольно умел ставить ментальный блок, мог двигаться бесшумно, в конце концов, но спрятать запахи невозможно, если только ты не одет в скафандр. Человеческое тело постоянно транслирует в окружающий мир другим особям своё состояние, сигнализируя о состоянии здоровья, тонусе, привычках и уровне агрессивности (15).
Тем удивительнее было почувствовать царапины на голой коже, оставленные призрачной фигурой, лишь на долю секунды мелькнувшую в поле зрения, как чешуйка пепла на ветру. Эйнар запоздало махнул вслед незнакомцу мачете, но уже понял, что парализующий яд, - скорее всего курареподобный (16) нейротоксин, был мгновенным – рука онемела. Еще несколько ударов сердца, и всё тело замедлилось, налившись свинцовой тяжестью. Мимо пронесся Арнбьерн.
Послышался звук вонзившегося ножа Боуи в дерево упаковки станков.
- Сука!
- Что такое, брат? – крикнул Волчий, уже не пытаясь быть незаметным.
- Яд. Промахнулся.
В темноте раздался тихий смешок. Женщина! Она подошла к Эйнару, поигрывая узким длинным клинком, похожим на стилет. Волчий заметил едва блеснувшие длинные когти – вот откуда яд. Незнакомка отбросила закрывавшую лицо ткань.
- Отбегались, волки, - сказала она таким неприятным хриплым тихим голосом, будто кто-то грыз зубами кирпич. – Я Лена. Лена Крыса. И каждого из вас я буду тыкать ножом, пока вы не истечете кровью. Просто потому, что хочу этого.
Эйнар усмехнулся про себя. У мадам явные комплексы. Но это им на руку. Собачьи ягоды (17) уже нейтрализуют яд. Волчий мог бы попробовать атаковать, но выжидал подходящий момент, чтобы бить наверняка и не бегать потом, ловя серую тень среди нагромождения ящиков.
- Приятно познакомиться, Крыса, - произнес он с наигранным трудом, будто едва шевеля губами. Слово крыса он выделил особой интонацией, где смешалась брезгливость и презрение.
- Мандавошка ты, а не Крыса, - вставил свои пять копеек в разговор Арнбьерн.
Лена зашипела и развернулась к нему.
- А вот с тебя и начну!
Волчий поймал нужный момент. Он схватил женщину за левую руку, а правой рукой вогнал в спину на уровне живота мачете. К Елене подскочил Арнбьерн, блокировал правую руку и нанес мощный удар ножом в грудь. Не сговариваясь, братья вытащили клинки. Брызнула кровь. Безжизненное тело упало к их ногам. Боргеры плюнули на труп. Не любили они крыс.
Вытерев оружие о плащ Лены, ульфхеднары подошли к двери. Арнбьерн открыл её и осторожно толкнул ногой, распахивая настежь. Раздался выстрел.
Эйнар успел увидеть достаточно. Он запрыгнул в кабинет, резко ушел с линии огня и обухом кукри выбил пистолет из руки высокого мужчины, который заорал от боли и буквально рухнул в кресло.
Младший Боргер вразвалочку вошел в помещение, поигрывая огромным ножом. Он поглядел на сидящего в кресле мужчину. Холеное красивое породистое лицо человека, чьи потомки явно не знали нужды. Длинные волосы, собранные в хвостик. Золотая оправа очков. Умные светлые глаза, в которых не было и намека на страх.
- Ты Алхимик? – спросил Эйнар.
- Он, - ответил за того Арнбьерн, доставая из кармана мятую фотографию. – Звони, брат, Виконту. А ты, дядя, собирай манатки и поехали.
Эйнар достал кнопочный телефон и с видимым отвращением принялся тыкать в кнопки , попутно осматривая полки с явно старинными книгами. Не любили они все эти современные приспособления.
Артур Волонтир, стоя в арке, куда не так давно зашли Боргеры в поисках его персоны, поссал на стену и громко рыгнул. Демонстративно хлебнул с горла портвейна и закурил вонючую дешевую сигарету. Мимо него, едва мазнув равнодушным взглядом, проследовали трое мужчин. Эйнар, уже, можно сказать, старый знакомый, разговаривал по древнему кнопочному телефону, а его брат вел полноватого человека в костюме, заломав тому руку.
Алхимик не выдержал и пьяно рассмеялся, снова поймав на себе привычные брезгливые взгляды: идея с двойником была просто шикарной! Он представил себе рожу Виконта, когда подлог вскроется.
На улице к Боргерам подъехали два дорогих мощных автомобиля, в один из которых они отдали клиента. Четверо крепких мужчин в кожаных куртках из второго джипа отправились в здание, чтобы найти и выгрести всё необходимое оборудование и документацию, а также прибраться.
На блюющего пьянчугу никто не обратил внимания. Лишь один из мужчин, внезапно остановившись, бросил пару сотен.
- Похмелись иди, кретин! И чтобы через секунду тебя тут не было.
До Волонтира донесся его голос, объясняющий поступок:
- Да батя у меня вот так же крякнул. А я на контракте был. Говорили, что если бы похмелился, то и пожил бы еще…
Алхимик не побрезговал деньгами и, вытерев рвоту, побрел, шатаясь, в ближайшую наливайку 24 часа. Пора было выходить из образа – но уже утром. Для этого у Артура имелись нужные снадобья. Завтра от похмелья не останется и следа. Он покачал головой. Первый этап прошел, как задумано. Дальше – больше.
***
Морг Бюро судебно-медицинской экспертизы (СМЭ), следующий день.
Иван Брыль давно привык к запаху трупов. В конце концов, он знал, на что шел, когда выбирал профессию. Да, имелся определенный пунктик в голове. Но и девчонки охотно ему отдавались – те девицы из чокнутых сатанисток и готичек, воображающих себя ведьмами, которых возбуждает смерть, её запахи и атрибутика. В любом случае, для интерна (едва-едва начавшего ординатуру по СМЭ) будущее представало в очень приятных красках. Если бы, конечно, не завал по работе.
Брыль, попивая горячий чай с сушками, усмехнулся, оглянувшись из комнаты отдыха в коридор. «Завал» - это да! На каталках и на полу штабелями лежали десятки трупов, накрытые кто простынями и пленкой, а кто и всё еще упакованные в черные мешки для перевозки. Хранилище переполнено. И это с одного района! Вторая ночь в Питере прошла как надо! Полнолуние – явное обострение у всех психических, подумал Иван. Больные ублюдки! Но будет что рассказать Насте – та дико заводится от таких историй в подробностях, кого и как убивали. А смерть собрала щедрую жатву. Старший судмед срочно вызывал всех сотрудников. Невзирая на отпуска и больничные. Город будто сошел с ума, решив щедро умыться кровью.
Когда в коридоре Иван краем глаза уловил легкое движение среди тел, то счел, что это от недосыпа. Но пленка, издавая характерный звук, когда её отодвигают, вдруг отлетела в сторону, отброшенная рукой… мертвой женщины? Недоеденная сушка выпала из открытого рта интерна. Ошалело он – так же как и женщина с колотыми ранами груди и живота – невидяще смотрел впереди себя какое-то время. Покойница хрипло задышала, закашлялась. Сплюнула кровью. Шатаясь, выбралась в коридор на свободное пространство, и подошла к медику. Брыль обратил внимание, что раны у неё каким-то образом закрылись.
- Где моя одежда? – спросила живая мертвая, хватая кружку с недопитым чаем.
- Дальше по коридору. Но вам нельзя…
Лена по прозвищу Крыса рассмеялась. Все её мысли уже были направлены на месть Боргерам.
- Мне – можно!
А Брыль схватился за голову, не представляя как ему объяснить исчезновение трупа. Кто ему поверит, что труп встал и ушел? Впрочем, он успокоился. На входах камеры. Не его головная боль. Парень щелкнул кнопкой электрического чайника. В горле пересохло.
(продолжение следует)
(От автора: лучше поздно, чем никогда))) Увы, жизнь насыпала на орехи, даже говорить ничего не хочу. главное, что я пережил этот период. Сейчас либо третью главу напишу - это скорее всего. Либо думаю, раньше-позже, включиться в новый конкурс. Спасибо за терпение! Всех обнимаю)))
1 Сложный термин. Здесь Предикат (от позднелат. praedicatum сказанное), то же, что свойство; в узком смысле свойство отдельного предмета, например «быть человеком, быть зеленым и т.п».
3 Асы и Ваны — это две основные группы богов в скандинавской мифологии. Асы — это боги, которые жили на небе и управляли миром. Ваны — это боги земли и природы.
4 Врожденная нечувствительность к боли – такое заболевание существует. Оно опасно и напрочь лишено преимуществ.
5 Ниндзя и впрямь так убивали.
6 Отвечают за агрессию, будучи связанными в сложный комплекс. Агрессия и насилие, так-то, эволюционные приспособы, позволяющие выживать, что поощряется мозгом. Современный человек практически лишен здоровых выходов для разрядки этих механизмов, в результате чего мы получаем просто тупое насилие и преступность. Вообще, это очень интересный и сложный вопрос, касающийся, в том числе, и психических отклонений. Рекомендую почитать про Механизм ингибирования насилия.
7 Слово "лопатник" пошло из сленга ленинградских фарцовщиков, часто общавшихся с финнами, "lompakko" по–фински это "кошелек".
8 Пава – самка павлина.
9 Софа - широкий низкий диван с ручками того же уровня, что и спинка.
10 Мандраго́ра (лат. Mandragóra) — род многолетних травянистых растений семейства Паслёновые. Как и многие представители паслёновых, растения мандрагоры содержат высокоактивные алкалоиды, которые делают растение ядовитым. В частности, их корни ещё с древнейших времён используются в народной медицине. Мандрагора обладает болеутоляющим, успокаивающим, снотворным и холагенным действием. Разжижает слизь. По фармакологической активности экстракты корней мандрагоры близки к белладонне, белене, дурману. Корни применяют для приготовления болеутоляющих и антиспазматических средств при желудочно-кишечных заболеваниях, а также при мышечных, суставных и невралгических болях.
11 Мудра (санскр.: mudrā, «печать, жест, знак») — в индуизме и буддизме — символическое, ритуальное расположение кистей рук, ритуальный язык жестов. Также мудры используются в классической йоге. Считается, что каждая мудра позволяет либо концентрировать энергию, либо самоизлечиваться – и всё в таком духе.
12 Дорога от Таллина до Питера занимает 7 часов. Иногда больше.
13 Второе колесо года состоит из тринадцати лунных циклов, происходящих в течение солнечного года, которые язычники называют «эсбатами». Ковены обычно собираются либо в полнолуние, либо в новолуние, а некоторым удается и то, и другое. Одиноким практикующим настоятельно рекомендуется отмечать путешествие луны по небу в оба времени, но веселая и праздничная ночь всегда была ночью полнолуния.
14 Автор прыгал с третьего этажа. Правда, в кучу песка. Но Боргер и не совсем человек)))
15 Развить такую чувствительность по силам и обычному человеку. Это позволяет инстинктивно «считывать» людей.
16 Кура́ре (вурали) — собирательное название органических веществ, исторически применявшихся южно-американским коренным населением как стрельный яд растительного происхождения, приготовляемый, главным образом, из коры растения Стрихнос ядоносный (Strychnos toxifera). Так, Пот-кураре (Горшочный кураре), чей экстракт помещается в мелкие глиняные необожженные горшочки и используется при охоте на птицу. Из жилок листа пальмы вырезают мелкие лёгкие стрелы, заострённые кончики которых смазывают ядом; стрелу закладывают в полую бамбуковую трубку, служащую «ружьем», и стрелу выдувают, направляя на птицу, которая, будучи задета бесшумной стрелой, падает камнем.
Илья Андреевич Чернов, больше известный в узких профессиональных кругах как Чернокнижник, привычно сидел в своем офисе на Невском проспекте и курил сигару, глядя сверху вниз на людскую суету и бессмысленную сутолоку.
Жители Петербурга в своей основе уныло текли серой лентой по своим никчемным делам, зябко кутаясь в плащи, пальто и пуховики. Но липкий, цепкий холод проникал всюду, составляя основу туманного влажного воздуха, напитанного смогом, отчаянием и усталостью пополам с безнадежностью. Тщетные прятки в игре со смертью, нищетой и позорной смертью! Вероятно, чуть комфортнее было автомобилистам в теплых салонах, где по радио крутили отупляющую, но веселую попсу. Но и те – такие же винтики в слепом и бездушном механизме большого города, меланхолично и методично пережевывающего людскую массу. Чернов сплюнул в приоткрытое окно, выдав этим своё раздражение.
Владелец букинистической лавки, начав как простой уличный торговец, - Илья Андреевич приобщился по счастливому стечению обстоятельств к миру магии и, благодаря своим исключительным талантам, довольно быстро достиг вершин.
А вот дальше был тяжелый и кропотливый труд по созданию своей невидимой империи: прижать к ногтю всех колдунов, поставить себе на службу ведьминский ковен, даря им взамен за протекцию иллюзию свободы воли. Последних, к слову, он, можно сказать, купил тем, что почти полностью с помощью своего подручного колдуна Голощекина вырезал под самый корень секту Инквизиторов, взявшихся со всем тщанием истовых фанатиков за уничтожение и искоренение ереси. Невдомек было ведьмам, что Чернов тем самым убивал двух зайцев, что называется, помогая и самому себе и своим людям.
Немало сил и времени потратил самый сильный питерский колдун Чернов на то, чтобы найти и привлечь на свою сторону нужных людей, часть из которых была занята поисками редких магических книг, а другая обеспечивала защиту всей его империи. «Кадры решают всё!» - этот постулат Илья Андреевич впитал с молоком матери и читал про себя как молитву, давно убедившись, что один человек большого таланта стоит десятков, а то и сотен простых обывателей. И что гораздо удобнее иметь не армию, а всего-навсего несколько персон, но персон с исключительной силой. Кого-то он спасал от проблем, кого-то покупал, а прочих и вовсе запугивал, благо имел к этому все основания, давно перейдя воображаемую грань, якобы разделяющую добро и зло. Да, и чего уж: как показала практика, большинству просто необходимы комфортные условия для проживания и реализации своих возможностей, какая-никая уверенность в завтрашнем дне и сопричастность интересному нестандартному делу.
С этим не было трудностей – с нестандартными делами-то. Обычно. Да, пару раз поцапались с Виконтом, решившим в своё время, что в Питере для его амбиций самое то, чтобы развернуться с размахом. И Чернокнижник, и Виконт не связывались с криминальным миром. Оба имели возможности устроить всё так, чтобы две стороны незримой власти в северной столице не соприкасались и выказывали друг другу видимое уважение.
Но это были мелочи – все их давние проблемы. Как правило, решаемые с помощью некоторых сумм денег и подарков. Пока не появился Алхимик, некто Артур Волонтир. И если Виконта интересовало золото и возможность производить его в любых количествах – как банально! – то Чернов жаждал заполучить знания этого европейца, видя в них ключ к управлению людьми. Вот только Волонтир ни с кем не шел на контакт, - не то, просто не понимая, с кем связался, не то просто издеваясь, очевидно надеясь на свою армию телохранителей.
Илья Андреевич подошел к бару в углу офиса и налил себе на два пальца дорогого бурбона. Сделал глоток, покатал во рту. Проглотил. Выдохнул. С возрастом начинаешь ценить дорогой алкоголь, подумал он.
Очевидно, что Виктор Контель пошлет своих лучших людей – братьев Боргер. Чернокнижник прекрасно знал, что братья были представителями древнего клана ульфхеднаров, «волкоголовых», наряду с берсерками составлявшими элиту войска норманнов. Из тех еще славных времен, когда по скандинавской земле бродили асы и ваны (3). Серьезные противники, уже стоившие Илье Андреевичу немало денег, потраченных в своё время на скупку ворованных запчастей с секретных заводов, разрабатывающих новые виды вооружения, а также на отступные Виконту, когда волкоголовые убили толкового инженера.
Слава и хвала темным силам, у Чернова не было кадрового голода. Он присел на диван, отставил бокал с кукурузным виски и, достав из ящика журнального столика продублированный блокнот с именами и телефонами, принялся задумчиво и хмуро листать странички.
Вот Жертва – молодой парень с аналгезией. Редкое генетическое отклонение, лишающее владельца возможности чувствовать боль (4). Чернов немного усилил его тело, увеличил возможности, но против Боргеров, увы, парнишка жидковат будет.
Штангист? Победитель конкурса силачей Санкт-Петербурга, садист и конченый ублюдок, обожающий решать все вопросы с помощью увесистой кувалды – неплохо, весьма неплохо. Клоун-ниндзя-психопат? Веселый и перспективный молодой человек, в прошлом гимнаст цирка, которого Чернов вытащил из психбольницы. Психопат возомнил себя наследником древних традиций японских шпионов и убийц, и успел даже поднатореть в этом ремесле. Жаль, в запое уже месяц. Но можно будет его послать на крайний случай – пусть плюется отравленными дротиками или по веревочке спускает яд в ухо спящей жертве (5).
Леонид Карлович, о! Благообразный пенсионер, еще в советские времена увлекшийся йогой и гипнозом, и развивший в себе удивительный талант телекинеза такой силы, что бедная Нинель Кулагина с её спичечным коробком – просто ребенок с горсткой фантиков, пришедший в модный бутик. Но слишком редкий кадр, чтобы им рисковать.
Свой выбор господин Чернов оставил на Леночке по прозвищу Крыса. Мужчина даже тихонько рассмеялся от удовольствия. Вот это будет сюрприз братцам!
Заново раскурив сигару, букинист и колдун, Илья Андреевич откинулся на спинку дивана с видом хозяина жизни. Мелодично тренькнул мобильный телефон. Мужчина бросил взгляд на входящее сообщение. Агент Хлыст писал, что вышел на след древнего артефакта, который называли Оскверненная Чаша. Прекрасно! Просто превосходно! Чернов не выдержал и засмеялся в полный голос. До чего приятный день!
***
В небе, как это иногда бывает, среди разошедшихся буквально на час тяжелых хмурых облаков, показалась полная луна. Ночное светило пристально всмотрелось в то, что происходит в городе, выискивая своих детей, сейчас взявших след – тот след, который ни с чем не перепутать: запах адреналина и норадреналина, кортизола, дофамина и серотонина (6), бьющий через раскрывшиеся от возбуждения поры насильников и убийц. Тот след, что однозначно приведет к местам, где творятся непотребства и зло.
Первую кровь Эйнар учуял буквально за своим домом. Там трое ублюдков, как воронье, черными тенями падальщиков застыли над жертвой, лежащей неподвижно в темной луже. Эйнар тихим шагом неторопливо приблизился к троице, один из которых обшаривал карманы человека у своих ног.
Мужчины повернулись, будто учуяли приближение опасного противника. Волчий был раздет по пояс – так повышалась чувствительность на раздражители, на бедре в чехле висело мачете, а нечеловеческий глаз слегка флуоресцировал.
- Съебался, придурок, - тот, что сидел на корточках перед распростертой жертвой, вернулся к своему занятию.
- Погоди, Толян, - произнес глухо, судя по голосу, молодой парень. – У него нож.
- Ну дак отбери и воткни ему в жопу! – отреагировал, видимо, главарь. – О, мля, гля, пацаны: полный лопатник (7)! Повезло!
Подручные начали обходить нежданного свидетеля своих ночных похождений. К ним присоединился и тот, кто только что рылся в вещах жертвы. Он же и начала разговор:
- Заблудился, дядя? Ты откуда такой красивый, с клуба, поди? Всю ночь плясал, ужарел, а теперь устал? Проветриться вышел? – Это замечание было отчасти к месту. На улице хорошо если было плюс восемь-девять градусов. Переохлаждение особо не грозит, но и ходить по пояс раздетым довольно странно.
- Гони телефон и бабки, и чеши! – присоединился молодой. – Тебя не тронем. Ты, видно, нормальный мужик.
- А ножичек тебе зачем такой, а? – это уже последний из троицы внес свою лепту в увлекательную беседу. – Спиздил где или купил?
Эйнар прекрасно понимал, что на уме у этих ребят: его просто забалтывают, примеряясь, как бы поудобнее и побезопаснее подступиться к очередной жертве. Поэтому не удивился шороху одежды сзади и легкому клацанью раздвигающейся телескопической дубинки. На спине слегка вздыбились волоски. Пришла едва ощутимая волна разгоняемого воздуха. Вся троица начала движение, слаженно и четко – явно ребята давно сработались. На голову Эйнара опускалась дубинка, сбоку блеснуло лезвие выкидного ножа, главарь просто замахнулся рукой, метя в челюсть. Мягким движением, будто играя с ребенком, Волчий ушел с траектории удара раздвижной классической 53-см. ASP, левой рукой выбил нож, а правым локтем на подшаге отправил в нокаут заводилу этой пляски. Мачете само будто выскочило из ножен. Поворот – удар в ключицу, сталь пропарывает кости и мясо с легкостью разделочного ножа при готовке цыпленка. Еще один поворот и первая треть кукри глубоко входит в череп второго ублюдка. Эйнар ухмыльнулся. Хорошее начало.
Ульфхеднар подождал, пока придет в себя главарь, сидя напротив на корточках. Его позабавила быстрая смена выражений лица лежащего на земле подонка, заозиравшегося в поисках поддержки своих дружков и обнаружившего их мертвыми. Вот он сконцентрировал взгляд на окровавленном лезвии, и тут же в кровь надпочечники выбросили ему порцию адреналина: бей, беги или замри, как сложилось эволюционно за многие тысячелетия – мужчина попробовал отползти, барахтаясь как младенец, но страх едва его не парализовал. Так бывает, когда ты вдруг, после многих вроде бы как побед (над беззащитными противниками) уверяешься в своей силе, но оказываешься в незавидной роли загнанной дичи. Но жить ему хотелось, и мозг подсказал выход: главарь трясущейся рукой достал кошелек с деньгами. Эйнар брезгливо выбил его кончиком кукри, отрицательно покачав головой.
А потом резко на выдохе нанес колющий удар в живот. Смерть будет мучительной и долгой. Ублюдок завыл, закашлялся кровью, согнулся дугой. Эйнар засмеялся и тоже завыл, но завыл мощно, встав во весь рост и откинув голову, – славя ночь, луну и ритуалы обновления крови. Откуда-то издалека ему ответил Арнбьерн.
Арнбьерн в это время из тени наблюдал за компашкой крепких молодых людей, вольготно расположившихся во дворе нескольких жилых домов. Парни пили пиво и слушали ритмичную танцевальную музыку, включенную в одном из двух джипов на полную громкость. С балконов им кричали «неблагодарные» за бесплатный концерт жильцы, грозя вызвать полицию.
Патруль и правда вскоре приехал. Но ребята просто выключили магнитолу, о чем-то пошептались с прибывшими сотрудниками. Скорее всего, дали денег и пообещали уехать. Однако, подождав минут десять, они снова врубили свою шарманку, откровенно смеясь над едва задремавшими местными жителями.
Восемь крепких парней. Возможно, чем-то вооружены – травматическими пистолетами, газовыми баллончиками, ножами. Вряд ли что-то серьезнее. Но неплохое начало. Добрая разминка. Арнбьерн спокойной прогулочной походкой направился к компашке. Остановившись в паре шагов от машин, ульфхеднар дождался, пока на него обратят внимание. Один из молодых людей убавил звук. Раздались смешки.
- Не спится, хуила?
Ульфхеднар не выдержал и засмеялся. Едва ли не до слез.
- Хуила? Не спится? – Мужчина покачал головой. – Какое запоминающееся начало нашего разговора!
Молодежь нутром почувствовала, что здесь что-то не так. Нестройная разрозненная толпа начала сплачиваться в единый кулак - всё просто: вместе они сила, направление силы – один странный низкорослый крепыш в кожаной жилетке на голое тело. До ушей Арнбьерна донесся характерный музыкальный звук доставаемой из багажника биты.
- Спокуха, ребята! – Боргер поднял обе руки вверх. – Я просто заблудился, хотел дорогу спросить. Смотрю, не спят люди – дай, думаю, подойду, поинтересуюсь. Чё, может по пивку, а?
Вперед выступил высокий мощный парень, ростом больше двух метров. Явно в спорте не последний товарищ, подумал Боргер. Волейбол или баскетбол?
- Дорогу, да? Дак тебе, чел, вон туда – иди на хуй! – Компашка ожидаемо взорвалась смехом. – А пива? Да на! – «Баскетболист» протянул руку и взял с капота недопитую бутылку. – Хлебни и уебывай.
Краешек дна этой самой бутылки и прилетел в переносицу юмористу. Брызнула кровь, брызнуло пиво. Парень согнулся, но попытался рукой достать коротышку напротив.
Арнбьерн легко ушел от замаха и ударил пяткой сбоку в колено баскетболиста, заставляя того расстаться со спортом очень надолго. Хруст ломаемого сустава прозвучал в ночной тишине как откровенный призыв к насилию. Семь парней напротив пришли в движение, мешая друг друга, стремясь поскорее реализовать на практике полученный карт-бланш на то, чтобы буквально втоптать в землю мужичка, только что вырубившего их приятеля.
Вот только Боргер первым начал движение, ворвавшись в толпу противников разъяренным волком. По его венам тек жидкий огонь. Время замедлилось. Семь пьяных дурачков вскоре прилягут рядом с баскетболистом – туда им и дорога, пусть скажут спасибо, что их никто не станет убивать.
Удар тренированным кулаком в солнечное сплетение первому, ногой в пах второму. Уходя от явно поставленного в секции бокса свинга, Боргер бьет встречный в челюсть. Пляска началась! Жаль, что их так мало!
Один чудик, явно пересмотревший китайских боевиков, попытался достать ульфхеднара в высоком красивом прыжке. Боргер просто отпрыгнул в сторону, оббежал джип и, используя капот как трамплин, по большой дуге нанес удар армированным ботинком в голову зазевавшегося парня. Того будто ветром сдуло – не простыл бы! Но это меньшая из его бед: как отойдет от сотрясения мозга, придется изрядно потратиться на стоматолога.
Кто-то на нервах запустил биту в полет. Арнбьерн легко увернулся. Легко и свободно рассмеялся. Осталось всего трое. Теперь они будут осторожнее. Потеряно самое главное в таких боях: внезапность и инициатива. Мужчина скользящим шагом дернулся им навстречу. Финт влево, резкий кувырок вправо – и вот снова инициатива перехвачена. На подъеме схватить одного из парней за ноги, опрокинуть и свернуть ступню набок – быстро, легко и надежно.
Над головой свистит пролетающий кроссовок еще одного спортсмена. Красивый круговой удар с разворота. Явно множество раз повторенный на тренировках, вероятно не единожды принесший победу. Но не в этот раз. Боргер на подскоке вдавил пятку в колено спортсмена, не жалея, жестко и сильно, полностью сокрушая сустав, обеспечив спортсмену инвалидность.
Последний парень дернулся в машину и даже успел достать пистолет. Но, когда он обернулся, ища на кого навести ствол, противник, ухмыляясь, уже стоял за спиной. Хлесткий удар локтем в челюсть положил незадачливого стрелка на землю.
Арнбьерн услышал победный вой брата – как синхронно сегодня они работают! – и ответил тем же, давая понять, что ночь не проходит даром.
С балкона кто-то зааплодировал. Боргер рассмеялся, слегка поклонился, куражась, и поспешил дальше. Его безошибочно вёл нюх: там уже насилуют женщину, дальше двое пьяных отморозков избивают припозднившегося работягу… Ночь играла красками – было так красиво, как если бы обычный человек съел галлюциногенных поганок. Ночь, особенно в полнолуние, полна ярких фантастических красок. Просто не всем их дано видеть.
Всё это время из тени за действиями Эйнара, а позднее и его брата, внимательно, прячась от любого взора, наблюдала неприметная безвозрастная (ей можно было дать на вид и двадцать лет, а приглядевшись, и все пятьдесят) хрупкая женщина. Она подмечала каждое движение будущих противников, учитывала скорость реакции, силу, манеру ведения боя. Крепкие ребята, не поспоришь!
Что ж, подумала Крыса, видывали и похуже кое-что. Перво-наперво необходимо будет лишить братцев превосходства в скорости – на то у неё имелись свои способы. А дальше видно будет, чего они стоят, лишившись преимуществ.
Женщина скорчила личико, и впрямь став похожей на грызуна. Скоро волки и крыса вступят в бой. Очень скоро.
***
Подъезжая к Таллину, Инге чувствовала себя просто отвратительно. Снова накатила тошнотворная усталость. Шум людей в поезде начал раздражать – так же, как ипохондрика с больной печенью задевает жизнелюбие и неиссякаемое здоровье заядлого выпивохи. А чуть позднее и вовсе эта бессмысленная суета и болтовня начала вызывать гнев. На что люди тратят силы? Уму непостижимо! Бездумно проживать свою жизнь – так это называется. Но это осознаешь, лишь подойдя к той грани, что навсегда тебя вычеркивает из мира здоровых. Больше всего женщине хотелось сейчас одиночества и покоя. Но она держалась.
И отложила до лучших времен прогулку по старому городу с его очаровательной атмосферой Средневековья и ганзейских дней. С удовольствием бы прошлась вдоль стен с башнями крепости, поднявшись на холм Тоомпеа (Вышгород), и побродила бы по переплетению извилистых мощеных улочек, любуясь архитектурой и готическими шпилями церквей.
Но пришлось с Балтийского вокзала брать такси и сразу ехать по нужному адресу.
Инге не раз бывала у своей тети Марты Липпмаа, давным-давно зарабатывающей себе на хлеб продажами целебных травяных сборов и всевозможными гаданиями вроде Таро и кофейной гущи. Дело шло. На хлеб хватало, и на масло с икрой – тоже. Именно у неё Инге приобрела начальные знания о свойствах лекарственных растений. Давно это было. Но с тех пор, казалось, ничего в квартире не поменялось.
Дверь открыла помощница гадалки Анастасия, русская девушка удивительной скромной красоты. Казалось, она не идет, а ступает как пава (8), плавно и величественно. Инге едва не упала в её объятия, настолько её утомила поездка. Настя поспешила помочь гостье раздеться. Провела её в кабинет Марты, где та принимала посетителей, а сейчас лежала на софе (9), укрытая толстым пледом. Обстановка в помещении соответствовала профессии хозяйки: большой хрустальный шар, множество свечей, какие-то картины мистического толка – всё устроено так, чтобы сразу было понятно, куда попал человек.
Инге обессилено рухнула в кресло, прикрыв глаза. Тетушка внимательно на неё посмотрела. Она, в отличие от племянницы, вид имела вполне здоровый.
- Настенька, завари-ка девочке чаю того, с корнем мандрагоры (10)! А мне с мятой.
Пока ждали чай, Ингерид молчала, глубоко и часто дыша, постепенно приходя в себя. Марта же всё это время водила по ней изучающим взглядом.
- Кто это тебя так невзлюбил, родная? – наконец прервала молчание гадалка. – На работе кто? Или родня со стороны мужа? Хм, второе более вероятно. Это кто-то, кто имеет прямой доступ к вещам. Где вы с мужем живете? У его родителей?
- У его мамы, - тихо ответила гостья.
- Ясно.
Вошла Анастасия с подносом, заставленным чашками, чайником, розетками с несколькими видами варенья и печеньем. Три женщины чинно приступили к чаепитию, изредка переглядываясь и улыбаясь.
Уже после первой чашки Инге заметно полегчало. Безжалостная хватка боли и слабости разжалась, позволив вдохнуть полной грудью. На щеки вернулся румянец. Марта и Настя подмигнули друг другу.
- Вот, Настя, смотри: классический пример одновременной порчи и проклятия. Что бы ты сделала в такой ситуации?
- Осмотрела бы всю одежду, - мгновенно ответила помощница.
- Верно. Проверь-ка её, будь добра, девочка моя, - говоря это, Марта (к слову, имевшую вид классической профессорши на пенсии: благообразная старушка в золотых очечках с венчиком едва тронутых сединой когда-то ярких пшеничных волос) одновременно делала странные фигуры из затейливо сложенных пальцев. Инге позднее узнала, что это мудры (11).
Между тем Настя поводила руками вдоль тела племянницы своей учительницы. А потом принесла маникюрные ножницы и деловито, уверенными быстрыми движениями вспорола ткань в нескольких местах, достав какие-то небольшие волосяные узелки. Инге почему-то сразу затошнило.
- Что это? – спросила она недоуменно.
- Твои волосы, - ответила Настя. – На них наложена порча. Я их сожгу. Тебе станет легче. Но…
- Но, - продолжила за неё Марта Липпмаа, - к сожалению, это полностью не уберет твои хвори. Работал дилетант. Можно сказать, бил наудачу, но сразу по всем площадям. Тебя, поди, подпаивала сука эта чем-то?
- Да, компот, - произнесла Инге ошарашено. Вид она имела совершенно потерянный. У неё возникло чувство, что она не только приехала в другую страну, а и вовсе попала в иной мир.
- Ну, вот. Еще и подтравливала. Порчу, девочка моя, мы тебе снимем. А вот с проклятием куда как сложнее. Оно, считай, уже вросло в тебя. Если вынуть эту сущность, ты просто умрешь. Тупо, но надежно сделано – как удар кувалды, заплющивающий две горячих детали в одно целое.
- Но за что мне это? За что?
Гадалка всплеснула руками. Анастасия вышла сделать еще чаю и чтобы сжечь узелки.
- Кто ж знает? Скорее всего, материнская ревность. Что увела сыночку-корзиночку. А муж её где? В разводе они, поди?
- Да.
- Ну, видно еще женщина там была. Была измена и всё такое. Не простила. На тебя перенесла обиду. Сама потом с неё спросишь, со старой бляди. Она, может, просто отвадить тебя хотела, да обратилась к какой-то шарлатанке, только и умеющей, что проклинать. Это, запомни, - ведьмы низшего пошиба уровня образования «три класса, два коридора». Мясники.
В кабинет вошла Настя с чайником. Вид она теперь имела утомленный. Марта понимающе на неё глянула.
- Сильное?
- Терпимо, - помощница слабо улыбнулась. – Давайте пить чай.
По комнате, перебивая въевшиеся запахи благовоний и свечей, плыл аромат душистых трав, даря чувство покоя и умиротворения. Будто лето во всей своей благодатной красе пришло, когда всё вокруг цветет и радуется жизни. Инге и впрямь почувствовала себя значительно лучше, настроение улучшилось. Женщина с удовольствием подкрепилась печеньем с вареньем. Настя широко улыбнулась, душевно так, как любимой сестре, которой смогла помочь в трудную минуту.
- Смотрю, аппетит проснулся? Пойду в духовку курочку поставлю. Пообедаем. А вы тут поговорите.
- Спасибо, Настена, - сказала гадалка с благодарностью. - Я рада, что в тебе не ошиблась.
Марта повернула голову в сторону племянницы.
- У нас мало времени, родная. Так что, слушай внимательно. Во-первых, тебе всю жизнь придется жить с проклятием. Будешь держать его на привязи с помощью трав. Я научу. Подарю тебе Книгу Трав. Это не сборник для пионеров-натуралистов. Это древняя и сильная книга. Разберешься потом. Во-вторых, я хочу передать тебе свой дар. Я скоро очень уйду за кромку. Слава Богу, с даром я совладала, и не позволила тьме взять верх, так что уйду спокойно.
Инге растерянно поводила глазами по комнате, будто ища в привычных вещах поддержки. К такому она точно не была готова.
- Кого держать на привязи? Какой дар? Я ничего уже не понимаю!
Тетушка понимающе улыбнулась.
- Твоя мама, моя сестра, считала и считает мои практики антинаучными бреднями. Однако, это не так. Далеко не так. Я ведьма, девочка моя. Самая настоящая. В своё время мне также передали дар. Своими детьми я не обзавелась, так что хочу, чтобы ты дальше несла свет этого знания. А Насте я квартиру и клиентов отдам, она заслужила. Она тоже кое-что может. Хватит на то, что нормально прожить.
Племянница не выдержала и нервно рассмеялась. Но быстро взяла себя в руки. У неё был очень острый ум. Не составило труда сложить два плюс два: и подозрения насчет компота, и узелки эти, и улучшение самочувствия – всё одно к одному!
- Я попробую, - наконец сказала она, приняв для себя единственно верное решение. Если это всё правда, то она устроит свекрови танцы на углях. – Но как это всё делается?
- Умница, молодец. Да всё просто: возьми меня за руку. И всё.
В ту же секунду, как Ингерид коснулась тетушкиной руки, её тут же прошил электрический разряд. Женщина почувствовала, как в неё вошла сила. Вошла, поозиралась и улеглась. И всё это в один буквально миг. Её окрылил восторг. Из глаз непроизвольно выступили слезы.
А вот Марта тут же как-то сникла, побледнела и тяжело захрипела, дрожащей рукой указав на чайник. Инге всё поняла и поднесла к губам тети чашку с чаем.
- Слушай дальше, родная… времени мало. С проклятием разберешься. Демоненка тебе подселили, он тебя грызет. Поищи сильного колдуна, быть может на йдешь такого - выгонит. А вот с ДАРОМ куда всё как сложнее. Он так хитро устроен, что будет внушать тебе чувство превосходства над людьми и давать ощущение власти над небывалой силой. Тьма позовет властно, обещая многое и быстро. Но дар должен служить людям. Многие и многие не выдерживают этого напора, начиная, в итоге, ненавидеть людей: мол, почему я должна служить этим никчемным слабым созданиям?
Гадалка отхлебнула еще чаю и бессильно откинулась на подушках, прикрыв глаза и замолчав. С кухни донеслись запахи готовящихся кушаний – запеченной курицы и картошки. Инге взяла руку тёти и подсознательно, желая той выздоровления, передала ей каплю энергии.
- Славная девочка, спасибо! – тетушка улыбнулась. – Но вот так, напрямую, не отдавай Силу. Потом сложно восстанавливать будет. Ну, разберешься. Доверяй себе, слушай Дар, избегай соблазнов, и всё будет хорошо. И уезжай из Ленинграда, нечего тебе там делать!
- Я не смогу вот так сразу. Там муж, родители, работа, друзья. В планах Чехия, правда, но…
- Понимаю. Но хотя бы избегай матери мужа. Она постарается тебя снова достать. Как утопающий хочет глотнуть воздуха, так и она, почувствовав ответное действие от сбитой порчи, снова побежит к проклятым и нечестивым служителям тьмы. – Инге в ответ просто кивнула. – Настя тебе даст телефон. В Ленинграде живет моя подруга детства, экзальтированная особа, но, думаю, сможет подсказать и помочь. А сейчас сходи поешь и возвращайся к себе. То, что будет дальше, никто не должен видеть. Скоро за мной придут Трое и будут судить. Прощай, хорошая моя. И ничего не бойся.
Полностью сбитая с толку, словно в тумане, Инге прошла на кухню. Автоматически поела курицу, что-то выслушала утешающее от Насти. Взяла Книгу Трав, какой-то старый потрепанный блокнот и визитку. Попрощалась, ощущая себя столь же размыто, как персонаж похмельного сна.
И уже идя по узкой улочке, прижав руки к груди, вспомнила и удивилась невероятному спокойствию в глазах что тетушки, что Насти. Инге едва не расплакалась. Как же так? Марта сегодня умрет? Дар, порча, тьма, книга – что со всем этим делать? Ноги сами собой понесли её к старому костелу, где служил невероятной духовной силы пастор Ильмар, но, к сожалению, оказалось, что он уже покинул этот мир с полгода назад.
Покидая столицу Эстонии, женщина чувствовала, что теперь нескоро попадет в Таллин. Две крепких ниточки оборвались. Ей стало горько и обидно, что она пропустила часть жизни близких для себя людей из-за плохого самочувствия. Она грешила даже на питерскую болотную хмарь, а оно вон как всё оказалось!
Там вы можете бесплатно опубликовать свои арты, остроумно прокомментировать чужие, придумать короткий рассказ на тему любого опубликованного арта или прочитать уже выложенные рассказы.
Присылайте свои шедевры в предложку сообщества, при публикации будет ссылка на ваш аккаунт в ВК.