Смотреть бесплатно фильм Блиндаж: Мы не из будущего Обзор
Черные копатели, места боев, перемещение во времени, Великая Отечественная Война - это всё про Блиндаж
Почему Блиндаж похожи или все-таки не похож на Мы из будущего?
Черные копатели, места боев, перемещение во времени, Великая Отечественная Война - это всё про Блиндаж
Почему Блиндаж похожи или все-таки не похож на Мы из будущего?
Попалась реклама фильма "Блиндаж" ко дню Победы. Итак, сюжет фильма - два чувака из нашего времени - врач скорой и черный копатель находят заброшенный блиндаж и попадают в 1941-й год. Ничего не напоминает? Я наверное ретроград, но когда в СССР один фильм откровенно спи... сорян, слизывали с другого? Ведь это наше все "Голливуд" клепает "вечные сюжеты" ( вечные потому что про одно и то же) - спасти мир и папа в детстве надругался, вышел из дитя маньяк.
Мне кажется для сегодняшних киноделов главное не наша Победа, не глубина сюжета, а создание хоть чего, лишь бы денег побольше, ну и заодно присоединить к празднику, чтоб похвалили обязательно, наверняка вставили несколько слезу вышибательных моментов. Это какая-то торговля самым дорогим для нас, Великая Отечественная Война не повод для проб себя всяких тупорогих кинопроизводителей!
Фильмов "Мы из будущего", а также "Мы из будущего -2" видимо не хватило, поэтому "всенепгеменно товагищи", срочно снять еще такой же! Мы скоро как Голливуд, снимающий про вечное насилие плохим папой в детстве, будем снимать постоянно один и тот же сюжет про войну, вернее про попавших туда из нашего времени мужиков. Ну да, в "Мы из будущего" их было четверо, а в "Блиндаже" двое, в "Мы из будущего" все они были россиянами, а в "Блиндаже только один россиянин, а второй немец. Разница имеется, так что сиди, Юна и не гавкай.
А может я должна сказать спасибо, что хоть что-то снимают вообще? А может лучше не снимать ничего, чем воровать знаменитый сюжет или снимать откровенное говно? Хотя, знаете, если не снимать ничего, армия бездарных режиссеров и иже с ними актеришек, пойдут работать ( вот кстати, чудный сюжет для триллера - запретили снимать херню и все они дружно ринулись на заводы, чтобы выжить), то бедная наша многострадальная промышленность ? Да уж, не понятно что хуже, хотелось бы чтоб вся эта пиздобр..., сорян, творческая элита, свалила за океан, да и пусть там живут и творят что хотят. России и так тяжело, подождем, вырастит новое поколение Муратовых, Тарковских, Говорухиных.
С наступающим Праздником, друзья, с Днем Победы! Смотрите только хорошее кино!
Предыдущая часть про блиндажи – Блиндажи класса «Эконом» каспийских морпехов
Индивидуальность каждому жилью дают элементы украшения, которые отражают вкус, характер и амбиции владельца. И морпехи Каспия здесь не исключение.
У входа в блиндаж, может стоять инсталляция. Вот эта была сделана из материала от бывших хозяев опорного пункта.
Кто подскажет - это инсталляция или перформанс?
Практически в любом блиндаже на стенах есть детские рисунки, которые обычно приходят с подгонами от волонтеров.
Детские рисунки - самые теплые и душевные
Этот блиндаж очень практичен, ни что так не радует глаз бойца, как пищевые запасы.
Наверное здесь живет старшина роты...
В некоторых блиндажах делают муралы (если я не ошибся в названии) в память о погибших сослуживцах, живших тут.
Спи спокойно, братишка!
Блиндаж в стиле «лухари». В данном подразделении оказался морпех, который на «гражданке» работал плотником. Из снарядных ящиков и разных досок можно сделать такую вот красоту.
Дорохо-бохато
Ну и конечно прекрасный пол. Вот такие вот картины в жилье дроноводов.
Жилье дроноводов. Парни работают дома, на фрилансе.
И инсталяция в блиндаже штурмовиков.
Ну а самым главным украшением, по мнению большинства бойцов является котик. Даже самый «бедный» блиндаж, но с котиком, становится по домашнему уютным.
Дымка спит, ребята ее пледиком прикрыли.
А следующая серия постов про питание на передовой.
Фото и видео с канала каспийских морпехов "Черные береты Каспия" - https://t.me/kaspiyskyberet
От VIP до эконом класса.
VIP
Приветствую новых подписчиков. Судя по комментариям в предыдущих постах, народ активно интересуется жильем на передовой. Немного расскажем и покажем.
Начнем с ликбеза. Чем отличается землянка от блиндажа, хотя внешне они очень похожи. Если вкратце, то блиндаж – это призванная в армию землянка.
Блиндаж. Начало.
Основная задача землянки – предоставить отдых человеку в максимально возможном варианте. Землянка может быть и на 30 и на 60 человек.
Блиндаж должен в первую очередь защищать от ряда угроз (осколки, дроны, мелкокалиберные боеприпасы), а потом уже давать комфорт, поэтому блиндажи меньше по размеру и лучше защищены.
Копают все. На фото - командир роты.
Вот подразделение продвинулось вперед и нужно обживаться. Сначала копаются окопы, затем инфраструктура (туалет, каптерка, место для генератора и т.д.). Затем роются блиндажи. Землеройные машины предоставлены в основном двух типов:
- Морпех с лопатой
- Морпех с киркой
Экологически чистый холодильник. Бесшумный, не загрязняет среду.
Совершенствование укреплений и жилья идет постоянно, ибо нет предела совершенству. И чем более статична линия обороны, тем более комфортабельными становятся земляные апартаменты.
С окрестных магазинов, своих запасов, подгонов от родственников через часть, волонтеров идут различные ништяки.
Многое зависит от командира и самих матросов, расторопности тыловых служб. Где-то достаточно минимального комфорта, а где делают шикарные (в фронтовых условиях) ЖК. Сегодняшняя подборка, про максимальный комфорт.
Р - роскошь.
Фото, видео и ликбез от канала каспийских морпехов - https://t.me/kaspiyskyberet
Из ТГ Гоблятины
ps. Не все так плохо, это видео - шутливое. В реальности батарея там по делу, ее задача - обогревать блиндаж от выхлопа дизель-генератора, заодно снижать температуру выхлопа, чтобы трудней было заметить выход газов в тепловизор.
Наконец, как и уговаривались, в завершение нашего пребывания в Волгограде мы получили машину для поездки в хутор Вертячий. С волнением сажусь я с сыном в черную облисполкомовскую «Волгу» — через каких-нибудь полтора часа я преодолею сто километров от Волги до Вертячьего — расстояние, которое зимой сорок третьего мы прошли без малого за месяц, — и окажусь в тех местах, которые вот уже треть века стоят у меня перед глазами, словно я только минувшим январем покинул их. Постоянно видятся мне заснеженная степь, наводящая тоску, безбрежная пустота и неприветливость, и леденящая тело и душу пронизывающая поземка. И никуда от нее не спрячешься, от этой поземки — тридцать лет она продувает меня. Стоит только попасть на прохватывающий ветер со снежком, и снова видишь себя в приволжской степи. Не хватает только черного неба, в котором то и дело вспыхивают ракеты. И неуютно становится на душе — оттого, что там, в окопах, люди под открытым небом ночью безуспешно стараются найти затишек в какой-нибудь щели, в траншее, пронизывающейся стужей из конца в конец.
Машина мчится бесшумно по асфальту, мелькают знакомые названия: Городище, Гумрак, Россошка. Названия знакомые, а села совершенно неузнаваемые. И вдруг стрелка показывает: Малая Россошка. Бог ты мой! Это же та самая Малая Россошка, на подступах к которой залег наш полк и никак не мог подняться в атаку. Командир полка послал двух новичков разведчиков поднять полк. Они побежали короткими перебежками с НП командира полка к батальону, потом мы видели (даже невооруженным глазом), как они перебегали с комбатом от взвода к взводу, поднимали людей в атаку. Солдаты вроде бы начинали шевелиться, но никто, видимо, не хотел подниматься первым. Потом на наших глазах одного за другим поубивало этих парней. И тогда командир полка послал нас с Иваном Исаевым…
Я попросил шофера свернуть с шоссе. Мы поехали по грунтовой дороге. Я во все глаза гляжу — стараюсь найти хоть что-либо отдаленно знакомое.
— Лесочка этого, — говорю, — не было.
— За тридцать лет мог вырасти. У нас в области много лесополос посажено…
Может быть, действительно изменились село и его окрестности за треть века до неузнаваемости? Смотрю, смотрю. Нет, ничего даже отдаленно знакомого не нахожу. Въехали на крайнюю улицу села, спросили у ребятишек (может, это не Малая Россошка, подумалось мне), ребятишки подтвердили: да, это Малая Россошка. Но я не узнавал ее.
— Может, ты перепутал, — старался выручить меня сын. — Может, не на Малую Россошку вы наступали?
Я мог перепутать — ничего удивительного. Но дневник! В дневнике у меня четко записано, что перед тем, как послать нас с Иваном Исаевым поднимать роты, командир полка разговаривал с кем-то из начальства по телефону и сказал при этом, что находится в Малой Россошке. Я еще тогда подумал, что как это так получается: говорит, что в Малой Россошке, а сам всего лишь на бугре перед деревней, перед этой самой Малой Россошкой.
Но это была не та деревня.
Развернулись. Выехали на тракт, помчались дальше.
Через десяток километров вдруг справа опять показалась деревушка.
— Вот она! Та самая, на которую мы наступали! — вырвалось у меня. — Там, левее, перед деревней должен быть лог.
Мы с сыном побежали по полю. С каждой минутой я все больше и больше признавал эту деревню. Вот из этой ложбины должен был наступать полк. Вот здесь, где мы стояли, и влево от этого места полк залег. А вон на том бугорке был НП командира полка. Мы не пошли с сыном на тот бугорок — чтобы не топтать посевы. Но если бы пошли, то я наверняка бы нашел хоть мизерное углубление от окопчика, в котором стоял командир полка. А в балке за НП горел костер, около которого грелись потом мы с Иваном Исаевым… И я только теперь понял, почему командир полка сказал тогда по телефону, что он находится в Малой Россошке. Он ждал танки, которые ему обещали, и поэтому просто-напросто обманул свое начальство для того, чтобы сберечь людей, не наступать по голому месту без артподготовки и без танков. Он уверен был, что с танками через час он будет в той самой Малой Россошке, которую мы только что проехали. Я раскрываю его святой обман через тридцать лет…
…Я стоял на том самом месте, по которому тридцать один год назад полз под пулями, поднимая солдат в атаку, и мог также быть убитым, как только что были убиты те два разведчика. И вообще с этого места и назад, к Вертячему, и вперед, к Сталинграду, я мог быть убит тридцать один год назад в любую минуту.
Мы стояли с сыном среди поля и смотрели на деревушку, названия-то у которой, как я после узнал, не было — она именовалась просто вторым отделением молсовхоза. В ней и в войну было полтора десятка дворов, и сейчас не больше, а решил дать бой на подступах к ней. Бывает такое. В сорок первом на Смоленском направлении одна из наших алтайских дивизий вела многодневные упорные бои за конюшню. И, конечно, не конюшня была нужна, не ради этого строения полегло много солдат. Нужна высота, на которой стояла эта конюшня и которая была господствующей над большой территорией. Так, наверное, и это второе отделение совхоза.
Мы едем дальше, то есть по событиям военного времени — назад, к тому месту, от которого наступали на Сталинград.
Окружающий ландшафт становится все знакомее, сердце колотится все сильнее. Вот где-то здесь, справа — мы тогда шли не по шоссе (да и вообще было ли оно?) — нам оказали яростное сопротивление несколько огневых точек, расположенных в капитально сооруженных блиндажах. Мы хотели стремительным броском захватить их, но у нас; кроме автоматов, не было никакого другого оружия. И наш натиск не удался. Мы обошли блиндаж, окружили их, а взять все равно не могли — блиндажи были крепкими, вход в них зигзагообразный, поэтому ни гранату туда не бросишь, ни автоматной очередью не достанешь. Показалось несколько «тридцатьчетверок». Мы объяснили танкистам нашу просьбу. Танкисты прямой наводкой почти в упор выпустили по снаряду в блиндаж. А что они могли сделать, эти снаряды, если блиндажи крыты в несколько накатов? Один из танков взобрался на блиндаж, покрутился, покрутился, поскреб гусеницами мерзлую землю, и на этом все закончилось. Высунулся танкист из переднего люка, развел руками — дескать, бессилен — и покатил дальше, догонять своих. Мы же не могли оставить у себя в тылу вооруженного сопротивляющегося противника. А что делать — не знаем. Сидим на крыше и курим, соображаем. И вдруг на кого-то из нас пахнуло теплом.
— Стой, братцы! У них же должна быть печка — блиндаж-то жилой. А раз печка, значит, и дымоход…
Точно. Среди набуровленной гусеницами земли откопали отверстие, из которого и тянуло печным теплом. Одну за другой кинули туда подряд две гранаты Ф-1. Бабахнули они как и должно быть. Рукавички, портянки, свитера вылетели наружу. Не дали опомниться — еще пару спустили. И вдруг в проходе появились белая тряпка и поднятые вверх руки. Выходят на милость победителя. Десятка полтора их оттуда вывалило. Спрашиваем, все, мол, вышли — «Аллес?» — не понимают. Ну и черт с ними. Идти в блиндаж и проверять — кому это нужно? Может, сидит какой-нибудь фанатик там, ему терять нечего. Пусть сидит. Долго не насидит, к утру закоченеет. К своим все равно не добраться — километров триста по бездорожью в мороз. В общем примерно так рассудили мы тогда. Послали двоих немцев обратно в блиндаж, чтобы принесли оружие, а этих решили обыскать — чем черт не шутит, кто и гранату спрячет. По-моему, несколько парабеллумов изъяли. Я, помню, облюбовал у одного толстую записную книжку, конфисковал как трофей. Потом я в ней вел свои фронтовые записи, и сейчас она у меня лежит в столе уже потрепанная, пожелтевшая, но дорогая мне как никакая другая записная книжка. В ней сохранилось несколько записей ее прежнего хозяина. Как-то недавно я показал эти записи знающему немецкий язык и попросил прочесть — говорит, адрес какой-то и фамилии, наверное, родственников. Написать разве по этому адресу?.. Короче говоря, послали мы в блиндаж двоих, а вышло оттуда их пятеро. Потом выползли еще двое раненых.
Пересчитали. Семнадцать человек. Написали записку в Вертячий по принципу «на деревню дедушке» — то есть тому, кто примет этих пленных, с просьбой, чтобы записали их на счет взвода разведки 971-го полка 273-й стрелковой дивизии. Показали им направление — в смысле нашу тропинку — и сказали, чтоб шли.
— Хутор Вертячий, поняли?.. Вертячий — ферштеен?..
Кое-как растолковали — больше на пальцах, чем словами. И пошли они, минуту назад еще наши злейшие враги, без конвоя, неся записку на листке, вырванном из моего будущего дневника. Километра через два-три их повстречают солдаты нашего полка, прочтут записку и все поймут. Может, командир полка даст конвой, который сопроводит их до Вертячего, а может, и без конвоя добредут, пообещай им только кухню впереди. А оружие их — десятка два винтовок и автоматов — мы сложили в кучу на тропе, наши подберут…
Георгий Васильевич Егоров, «Книга о разведчиках», 1973
Тогда этот вызов для вас! Мы зашифровали звездных капитанов команд нового юмористического шоу, ваша задача — угадать, кто возглавил каждую из них.
Переходите по ссылке и проверьте свою юмористическую интуицию!