Жду новый пост

Серия «Голос комфорта»

все остальные части тут https://pikabu.ru/series/golos_komforta_16520

Целую неделю дед Лёвы вёл себя с мебелью настороженно и почтительно. Заходя домой, он первым делом спрашивал у обувницы разрешения побеспокоить её полки своими грязными туфлями, в квартире не ругался матом, мыл руки перед тем, как взять пульт, и даже выучил несколько слов на немецком, чтобы обращаться к холодильнику. Чего не скажешь о Лёве.

— Дед, ты всё путаешь, гладить надо утюгом, а не утюг, — посмеялся как-то Лёва, глядя на странное поведение старика.

— Это я его на работу настраиваю, говорю, что он молодец.

— В деревне ты так же с мебелью обращаешься?

— Знаешь, теперь буду, — совершенно серьёзно ответил тот. — Тебе бы тоже не помешало задуматься об уважении.

— К чему? К предметам? — Лёва посмотрел на родственника с опаской и уже начал размышлять о том, правильные ли таблетки он извлёк из пылесоса.

— А ты ни разу не замечал, что дома иногда пропадают вещи, а потом неожиданно появляются? Или вот, к примеру, продукты тухнут раньше срока в холодильнике, или душ внезапно холодную воду сам включает, когда моешься? — дед спросил это таким таинственным голосом, что у Лёвы в голове заиграла музыка из «Секретных материалов».

— Замечал. Это называется невнимательность.

— Ха, невнимательность, — прыснул Диван Андреевич. — Ещё скажи, что микроволновка посуду вместо еды греет по законам физики.

Мебель хором поддержала своего замшевого лидера, дружеским «Бу!».

— Во, слышал? — стрельнул дед глазами по сторонам.

— Чего слышал? Как диван скрипнул?

— Это они так общаются. Во, ещё, — показал дед пальцем на гардероб.

— Это ветер петлями играет.

— Ага, реквием по нашей нервной системе…

— Всё, дед, давай заканчивать этот разговор, — сказал Лёва и, грубо отодвинув ногой с прохода журнальный стол, отправился в ванную.

— Знаете, я чувствую, что вызову бурю негатива в свой адрес, но, когда тут была эта Анна, мне как-то больше нравилось, — высказался журнальный стол.

— Бурю негатива вызывает только твой дизайн. У автора явно были проблемы со вкусом, а у Лёвы на момент покупки — с глазами. В остальном, как ни горько это признавать, ты прав, — высказался опечаленный Диван Андреевич.

— Согласен, — донесся голос унитаза. — Мы с Лёвой, конечно, через многое прошли, интеллигентно выражаясь, «бок о бок», но неделю назад я ёршик впервые за три месяца встретил. Я его даже сперва не узнал, подумал, что какой-то незнакомец лезет мне в душу своей шершавой рукой.

— Да, на-до при-знать, Лёва наш друг, но он не-ря-ха и гряз-ну-ля, — протянула высохшая мумия швабры.

— А ещё хам, — обидчиво промычал велотренажёр, на котором сушились Лёвины плавки.

— Но мы не предатели! — напомнил диван.

— Нет, не предатели… — согласились все. — Но что же делать?

— Думаю, задача очевидна, как тот факт, что земля — это лист фанеры, из опилок которой создано всё живое. Надо, чтобы и Лёва остался, и эта Анна тоже.

— Мы можем попробовать сломать ему ноги, и он никуда не поедет, — предложили какие-то странные незнакомые голоса.

— Кто это?

— Это мы, гантели. Раздалось откуда-то из тёмного угла. — Лежим здесь безвылазно уже лет семь. Скажите, Лёва хотя бы бегать начал?

— Нет, все тот же тюфяк, даже одышка при ходьбе появилась. Давайте без увечий. Думаю, что нам потребуется помощь его любимчиков.

— Только не они! — запротестовал телевизор, ненавижу этих гадов процессорных. Подсидели меня!

— Другого выхода нет, — с сожалением отрезал диван.

Вечером, когда Лёва поставил свой телефон на зарядку, Диван Андреевич начал налаживать мосты общения.

— Смартфон, эй, наркотик электронный, ответь.

— Чего тебе, буратино неэволюционировавший? — лениво отозвался телефон.

— Что там у Лёвы за работа такая?

— А тебе-то что?

— Хотим его уговорить не уезжать.

— Зачем?

— Затем, что это тебя можно с собой везде таскать, а диван или велотренажёр в карман не положишь, а мы хозяина тоже любим.

— И что мне за это будет?

— А что хочешь?

— Ну не зна-а-а-ю… Хочу быть вашим повелителем, к примеру.

— А между моих подушек не хочешь заглохнуть на веки вечные?

— Тоже неплохая мотивация, — согласился смартфон. — В общем, Лёву пригласили ремонты делать по дизайнерским эскизам. Короче, в строительную бригаду устроился разнорабочим.

— Так-с, ясно. Об этом мы ещё подумаем. У тебя номер Анны есть? Ну той, что собирается сюда переезжать?

— Есть, а тебе зачем?

— За сервантом. Пиши сообщение, что Лёва ждёт её сегодня для оформления бумаг.

— Подставить меня хотите? — засопротивлялся телефон.

— Нет, научить основам коллективизма. Пиши. Как прочтёт сообщение, сразу удалишь. Значит так, господа пожитки, настраиваемся на романтическую обстановку. Гер Либхер, вино есть?

— Найн, только вишнёвый сок.

— Забродить успеет к вечеру?

— Сделаем.

— Серёга, не раскисай, помоги Лёве не выглядеть растрёпой.

— А смысл? Всё равно вся жизнь — неумолимое, бесцельное стремление к вечному покою. Из пепла мы созданы, пеплом и уйдём.

— Отставить депрессию, будем бороться за счастье! Кресло Аркадьевич!

— Ммм?

— Сегодня твоя задача сделать так, чтобы эти двое находились исключительно на мне, причем во всех плоскостях. А ещё надо прогнать деда, он засиделся в гостях.

— Всё понял.

— Велотренажёр!

— Я!

— Не мешайся под ногами.

— И всё?

— Можешь принять у них пальто.

— Они же уже будут в комнате.

— Тогда больше ничего.

Раздав указания, диван обратился к ещё одному неприятному сердцу персонажу:

— Ноутбук, ты можешь скачать программу по созданию дизайнерской мебели?

— Допустим.

— Качай, будем Лёву продвигать по карьерной лестнице.

— Каким образом?

— Как думаешь, кто способен создать самую удобную, практичную и эстетичную мебель?

— А-а-а, так вон что ты задумал. Хорошо, сейчас начну работать.

— Я бы тоже так смог, если бы мне приставку подключили, — обиженно буркнул телевизор.

— Не время для зависти, друг. Для тебя тоже есть задание. Найди самое романтичное кино и включи его, когда они будут готовы. Итак, по местам.

Первым делом решили выпроводить засидевшегося родственника. Дед, конечно, стал всеобщим любимчиком, но он уже получил свой документ, а домой не спешил лишь потому, что бабка требовала срочно поставить ей новую теплицу под огурцы.

Кресло Аркадьевич долго упирался, не желая калечить старика, и в итоге поступил по-своему. Стоило деду сесть в кресло, как его тут же сложили и разложили несколько раз, точно оригами. Затем ему меняли местами и крутили позвонки, как стороны кубика Рубика. Старые кости хрустели сухим хворостом, дед молил о пощаде, выл от боли, но после тридцати секунд болезненного массажа все-таки смог трансформироваться в лебедя.

— Кажется, седалищный нерв разжало и остеохондроз отпустил, — сказал он натужно по телефону супруге, лёжа на полу. — Скоро приеду теплицу твою ставить.

Лёва тем временем принимал душ. Вода сегодня была невероятно комфортной, словно эту температуру для него выставили сами ангелы. Хотелось как следует вымыться, побриться, да и вообще привести себя в порядок. Когда парень нанёс крем после бритья, в домофон позвонили.

— Добрый день, Анна. Сейчас открою. — Лёва нажал на кнопку, и в трубке раздался сигнал открывающейся на улице двери.

Не готовый к гостям, Лёва бросился в комнату, чтобы накинуть что-нибудь на себя. Подойдя к гардеробу, он открыл дверь, и в лицо ему тут же прилетела единственная рубашка, купленная несколько лет назад для собеседования. На удивление, рубашка была идеально выглажена.

— Годзилла деревянный, как это у тебя вышло? — спросил Диван Аркадьевич.

— Ну… Не зря же гладильная доска между мной и стеной уже пять лет стоит, да и утюг в гости иногда заходит…

— Фу, не хочу знать подробности этих ваших отношений, но молодцы, результат похвальный.

Лёва оделся, причесался и вышел встречать Анну.

— Ого, какой вы нарядный, — похвалила девушка Лёву, когда тот открыл дверь.

— Да я не специально, — сознался тот. — Ещё вещей привезли?

— Нет, приехала подписать бумаги.

— Бумаги? — удивился Лёва.

— Ну да, вот же ваше сообщение, — показала Анна.

— Телефон, ты же должен был его удалить, — злобно шикнул Диван Андреевич.

— А пусть вам жизнь мёдом не кажется, — завибрировал в ответ смартфон.

— Я этого не писал. Может, телефон в кармане автонабором сделал… — тут у Лёвы снова заиграл в голове саундтрек из «Секретных материалов».

— Получается, я зря приехала? — поникла девушка.

— Да вы проходите, у меня, правда, бардак, — пригласил Лёва.

Но войдя, Анна увидела, что комната буквально сияет чистотой. Впервые здесь всё было аккуратно разложено и расставлено по своим местам.

Лёва не нашелся что сказать, заметив столь резкие перемены.

— Может, хотите выпить чего? Есть холодный вишневый сок.

— Было бы здорово, — кивнула девушка. — Душно у вас что-то сегодня.

Лёва достал коробку с соком и разлил по стаканам.

— Знаете, у меня папа подобный сок делал когда-то, он ещё шутил, что, если бы не его настойка, я бы никогда на свет не появилась, — засмеялась Анна, сделав несколько долгих глотков.

— Да уж, странно, — согласился Лёва, у которого щёки налились румянцем. — Вы голодны? Есть картошка с курицей, правда они обе еще в сыром виде, но я могу… — Лёва не договорил, так как почувствовал аппетитный запах, доносившийся из духовки.

«Так вот почему дома так жарко, — дошло до него. — Только я ничего туда не ставил. Наверное, дед постарался. Не знал, что он кулинар».

— Хорошо пахнут ваши сырые продукты, — улыбнулась Анна. — Так и быть, давайте попробуем.

Лёва открыл духовку и лицо его обдало горячим, ароматным воздухом, от которого непроизвольно потекли слюни.

— Это в первый и последний раз, — строго предупредила Фрау Бош своих коллег.

— Предлагаю переместиться в комнату, к телевизору, предложил Лёва и, схватив тарелки, пошёл с ними вперёд.

Всё шло как по маслу, план Дивана Андреевича приходил в жизнь строго по пунктам, не учёл он лишь вмешательства гантелей, которые с радостным криком: «Мы тоже хотим помочь!» выкатились из темного угла прямо Лёве под ноги.

Тарелки полетели вверх, как и ноги Лёвы. Запеченная курица размазалась по всему дивану и по Левиной парадной рубашке. Часть еды окрасила обои, другая часть подпортила вид и без того депрессивного Серёги, отчего у шкафа появилась очередная причина для меланхолии.

— Как вы? — бросилась было на помощь Анна, держа в руках стаканы с соком, но беспощадные гантели уже прыгнули ей под ноги, и девушка тоже стала невольной участницей этого неэстетичного кордебалета.

Всё вокруг летело, билось, материлось. Приглушенный романтичный свет мешал разглядеть осколки, впивающиеся в мягкие ткани, а по телевизору полным ходом шла «Красотка».

***

— Здравствуйте, Лев. Давайте я вам помогу, заходите. Костыли можете мне отдать, — помогла Аня Лёве переступить порог.

— Спасибо большое, — пыхтел Лёва. — Проклятые гантели, всё мне испортили. Давно хотел их в чермет сдать, теперь точно займусь. Из-за них работать теперь не смогу, — плевался Лёва, проходя в комнату.

— Да уж, неприятная история, понимаю вас. Я сегодня тогда посмотрю объявления по аренде квартиры. Можно, пожалуйста, вещи у вас ещё пару дней полежат?

— Не спешите, — кряхтя и усаживаясь на диван, сказал Лёва. — Можете оставаться сколько угодно. Ой, а что с ноутбуком?

— Тарелка на него приземлилась, и корпус немного треснул, но он работает, я проверила. У вас очень классные проекты мебели, но вы не подумайте, я никуда не влезала, просто, когда включила, там была открыта программа с эскизами, и я только одним глазом взглянула.

— Программа?

— Ну да, с вашими дизайнерскими рисунками.

Лёва ничего не понимал. Он включил ноутбук, и перед ним возникли рисунки и чертежи очень красивых предметов мебели, которые идеально вписывались в любые интерьеры, коих там было представлено больше полусотни.

— Но я этого не рисовал, — не веря своим глазам, произнёс Лёва.

— Разве? Ну тут же явно рабочий проект со всеми размерами и сносками о материалах.

— Вижу. Удивительно. Хм, попробую отправить эти чертежи куда-нибудь, вот только понять бы куда...

Но Лёву опередили. У него на почте отображалось одно непрочитанное письмо от мебельной фабрики. «Получили ваши эскизы. Прекрасные модели. Наша дизайнеры уже готовы взять несколько штук в работу. Можем обсудить детали по телефону».

— Ерунда какая-то, ничего не понимаю, — сказал Лёва, закрыв ноутбук.

— Может, стоит попробовать? — предложила Аня.

— Может, и стоит. Только теперь придется изучать основы дизайна, я же вообще ни в зуб ногой в этом. Думаю, тут день и ночь надо работать, а ещё эта нога…

— Вам, наверное, помощь понадобится с какими-то бытовыми делами? — смущённо спросила Аня.

— Не помешала бы. Думаю, что вы могли бы пожить некоторое время у меня бесплатно, если не против.

— А нам не тесно будет?

— Я давно думал о том, чтобы эту квартиру продать и купить в кредит двухкомнатную. Если с новой работой выгорит, можно и задуматься. Предлагаю это дело отметить.

— Вишнёвым соком и картошкой? — хихикнула Аня.

— Нет, давайте лучше закажем еды и купим бутылку вина.

— Было бы здорово. Кстати, могу я собрать ваш стеллаж?

— Попробуйте, но там инструкции нет…

— Думаю, что он сам мне подскажет, главное — обратиться к нему вежливо.

— Вы с моим дедом, что ли, переобщались? — подозрительно посмотрел Лёва на девушку.

— Но ведь он прав, у всего вокруг есть душа и чувства. Попробуйте поверить.

— Как скажете, — улыбнулся Лёва и, когда Аня вышла на кухню, он смущённо погладил диван и впервые назвал его старым другом. Мебель скрипнула, и на секунду Лёве показалось, будто в этом скрипе он отчетливо услышал: «Спасибо, друг».

Александр Райн

ПС Продолжаем продвигать авторов, которые остались на Пикабу с контентом, за который не стыдно.

@SallyKS - Замечательный и душевный автор

@DoktorLobanov, - талантливый и очень интересный коллега-писатель

@MamaLada - скоровские истории и многое другое

@WarhammerWasea - авторские рассказы

@IrinaKosh - спаситель и любитель котиков.

@ZaTaS - Рисует оригинальные комиксы.

первая часть тут Голос комфорта

Каждый год дед Лёвы терял паспорт и ехал в город его восстанавливать. Эта хитрая схема помогала мужчине избежать прополки грядок, к которой его привлекала супруга, выспаться и насмотреться вдоволь телевизора. Маленький отпуск всегда проходил гладко, но в этот раз дед оказался в эпицентре тихой революции и стал необходимой жертвой мебельного восстания.

— Я тут кресло раскладное купил, теперь сможешь на нем сидеть и спать, — показал Лёва деду на обновку.

— Не стоило, Лёвчик, я и на полу мог бы, если ты стесняешься с дедом на одном диване.

— Всё в порядке, комфорт должен быть во всём. Ты располагайся, а я пойду на работу. В холодильнике еда, пиво. Курить, как ты помнишь, на балконе. В общем, до вечера, отдыхай.

— Ага, хорошего дня, — отсалютовал дед и принялся разбирать свой чемодан.

То, что в квартире внука творится какая-то чертовщина, дед понял, когда поставил свою старенькую «Нокиа» на подзарядку. Но вместо этого батарея телефона впервые на его памяти разрядилась в ноль. Не успел он нагнуться к странному сетевому фильтру, чтобы отключить телефон, как случилась новая напасть.

— Бей своих, чтоб чужие боялись! — скомандовал Диван Андреевич, и огромный шкаф-франкенштейн по имени Серёга срыгнул деду на голову комплект постельного белья.

Дезориентированный мужчина начал шататься по комнате, пытаясь скинуть пододеяльник, в котором запутался. Под ноги ему, как назло, попадалось всё, что было в квартире: журнальный стол, мелкая бытовая техника, а ещё Пылесос Михайлович, который с радостью всосал дедовы таблетки и ключи от дома.

Нащупав рукой твердую опору, дед забрался на какую-то возвышенность и поставил ноги на удобную поверхность. Наконец сняв с головы ткань, он понял, что сидит на велотренажере.

— Настал мой час! — радостно объявил спортивный снаряд, и педали начали крутиться сами по себе. Отвлекшись, дед даже начал получать удовольствие и вспоминать молодость, когда он на велосипеде катался в соседнюю деревню к девчонкам.

— Давай, тренажёр, нарушай сердечный ритм, повышай давление! — призывал кровожадный Диван Андреевич, но тренажёр не спешил.

— Отстаньте! Наконец хоть кто-то начал воспринимать меня всерьёз! — блаженно скрипел закисшими механизмами спортивный снаряд, радуясь, что его используют по назначению.

— Тренажёр, ты либо с нами, либо против нас, а предательства мы тебе не простим! Будешь именоваться вешалкой до конца дней своих, — сурово угрожал генерал мебельных войск.

— Ладно, ладно, чтоб вас всех с этой революцией, — пробубнил тренажёр и переключил режим.

От былого удовольствия не осталось и следа. Педали закрутились с такой скоростью, что у деда даже глаза вспотели. Теперь он вспоминал, как удирал с чужих огородов, когда в детстве воровал картошку.

Соскочить получилось не сразу, пришлось спешиваться точно с лошади, но менее грациозно. Изнурённый дед лежал на полу, переводил дыхание и думал о том, как приятно всё же выдергивать сорняки под палящим солнцем. Хрустя суставами, он встал и побрёл в душ.

— Кабинка Ильинична, эй, Ильинична, вы же с нами? — крикнул Диван Андреевич в ванну.

— А нам-то зачем с вами? Когда сюда заедет женщина, нас хотя бы мыть начнут. И запах будет приятный, а не этого дешёвого жидкого мыла, — брезгливо фыркнула душевая кабинка.

— Ага, но у всего есть своя цена. Работать придется в два раза больше, а ещё — волосы в водостоке, бесконечная вода по всей комнате и ватные диски в унитазе. Я уж молчу про ребёнка, который все переломает.

Аргументы оказались весомыми. Никогда раньше не дружившие душ и котёл начали договариваться и работать сообща. Повернув кран, дед издал звук, какой издают раки, когда из них выходит воздух при погружении в кипяток. Кое-как привыкнув к температуре, он начал намыливаться, но тут послышалась новая команда:

— Давай холодную!

На деда тут же обрушилось Антарктическое Течение Западных Ветров.

Душ Леонидович и Котёл Филиппович экспериментировали с давлением, наращивали температуру, применяли древнюю технику водяных колонок быстрого и затяжного чередования горячей и холодной воды. Дед кричал, ругался, крутил краны, но всё было тщетно.

Тем временем Диван Андреевич вёл переговоры с холодильником через розетку в стене.

— Гер Либхер, вы должны переступить через свои принципы, — настаивал диван.

— Порядок есть порядок, — важно заявлял Либхер. — Я должен держать марку, моя репутация важнее любой цели.

— Но вы же обещали помочь!

— Я имел в виду моральную поддержку.

— Будет вам моральная поддержка, когда эти квартиранты начнут ваши полки своей косметикой заставлять.

— Косметикой? — удивился холодильник. — Что за дикость?

— Это ещё не всё. Есть такие, кто одежду и постельное белье в холодильнике хранит в жаркую погоду.

— Майн Гот, это недопустимо. Я вас услышал, примем меры, — согласился гер Либхер.

Все полотенца из ванной куда-то делись. Унитаз зловеще шумел плохо отлаженной арматурой, и деду слышались в утекающей воде грязные оскорбления и угрозы. Накинув одежду на мокрое голое тело, мужчина направился к холодильнику, который тут же дал по гостю разряд тока.

— За что ты так со мной, ирод? — чуть не плакал дед, увидев замороженное пиво, каменные сосиски и затвердевший куриный суп. Единственным, что в холодильнике не приняло состояние ледышки, было молоко. Оно по коварному замыслу гера Либхера скисло.

Взглянув на газовую плиту и на аппарат по производству радиации под названием микроволновка, дед решил пообедать сегодня сигаретным дымом. Он направился на балкон, где очередной удар ему нанёс тот, кто, казалось бы, на это вообще не был способен — простой табурет. Он сломался под дедом, когда тот только-только перевёл дыхание и чиркнул спичкой.

— Слушайте, а может, нет ничего плохого в том, что тут будут жить другие люди? Ну какая нам, в принципе, разница? — спросило Кресло Аркадьевич и вызвало потоки гнева.

— Издеваешься? Мы себя не на помойке нашли. Ну разве что телевизионная тумба оттуда.

— Меня по объявлению купили, — обиделась тумба.

— Я так и сказал!

— Но разве нас не заменят, если мы будем неисправными? — не отступало кресло.

— Я тебя умоляю! Лёва со своей зарплатой утюг не может заменить уже десять лет, а тот, между нами говоря, давно выпускает из себя не пар, а остатки души.

— Но раз он переезжает, значит, деньги есть.

— Значит, есть проблемы, а не деньги, — не унимался диван. — А теперь он ещё и нам их создает. Борьба продолжается, и это не обсуждается, мы не потерпим тут иноземцев, особенно тех, кто любит свои козявки по поверхности размазывать!

— Лёва и сам этим иногда грешит. Ты же нам жаловался, — напомнил журнальный стол.

— Своя ноша не тянет.

Дед зашел в комнату, осторожно оглядываясь. Ему повсюду мерещились злые квартирные духи, готовые в любой момент растерзать невинного деревенского недотрогу, решившего немного отдохнуть от сельской суеты. Усевшись в новое кресло, дед взял в руки пульт.

— Кресло Аркадьевич, давай, бей его пружиной прямо в радиоактивную зону!

— Не буду, — засопротивлялось кресло.

— Бей, говорю! Отомстим за весь наш род!

— Не стану. Он мне ничего не сделал.

В это время дед начал жать на кнопки пульта. Он вдавил первую, но вместо телевизора почему-то включился свет. Кое-как поборов волнение, дед нажал на другую кнопку. На этот раз взорвался роутер. Дед хотел остановиться и просто дождаться прихода внука, но вот-вот должен был начаться его любимый сериал, и он нажал снова. На этот раз раздался звонок в домофон. Подскочив на месте от неожиданности, дед не спешил бежать к двери.

— Трубка Геннадьевна, вам команды к действию не было, а инициатива у нас не приветствуется! — возмущенно заскрипел Диван Андреевич.

— А я… ту-ру-ру-ру… и не… ту-ру-ру-ру… действовала. Ту-ру-ру-ру!

— Странно, мы гостей не ждем.

Дед ещё некоторое время находился в сомнениях, но, когда домофон начал звонить в третий раз, всё же решился. Правда, перемещался он по квартире как в детстве: осторожно прыгая с места на место, словно весь пол вокруг — это лава.

— Этоаняповодуенды, — пробубнили что-то нечленораздельное в динамике. — Откройте, пожалуйста.

Дед пытался нажать теперь уже на кнопку домофона, но та была словно каменная и не вдавливалась, а потом трубка и вовсе зашипела на него.

Как был, в домашних тапочках, дед выбежал из квартиры, решив переждать бурю на улице — от греха подальше.

— Так его! Пусть знают наших! И так будет с каждым! — торжествовала мебель, чувствуя, как она стремительно забирает у человека его главенство в мире. Дивану Андреевичу уже готовили ворсяной орден мужества, когда дверь внезапно распахнулась и на пороге появилась будущая квартирантка в сопровождении деда, что пыхтел, волоча её тяжелые пакеты.

— Ну и где ваш барабашка? — хихикнула девушка, когда они оба вошли внутрь.

Дед вытер разопревшее лицо, затем обвёл рукой прихожую и сказал:

— Да повсюду! В шкафу, в пылесосе, в холодильнике, в унитазе! Я не говорю, что это барабашка, я говорю, что мебель на меня взъелась за что-то. Пытается убить.

— И поэтому вы остались голодным?

— Всё, что было в холодильнике, превратилось в лёд. Я немного погрыз пива, но оно не сильно меня спасло. Есть ещё скисшее молоко.

— Отлично, давайте я блинов нажарю! — предложили девушка, представившаяся Анной.

— Они вам не позволят.

— Да кто?

— Мебель, — настороженно произнёс дед и стрельнул глазами по сторонам.

— Знаете, у меня дурацкая привычка с вещами разговаривать, будто они живые. Я даже к машине на «ты».

— Тут такое не прокатит. Думаю, с этими ребятами нужно только на «вы», да ещё и с трепетом, — продолжая озираться, сказал дед.

— Ладно, пойдёмте попробуем.

Аня повела зашуганного деда на кухню. Приготовив тесто для блинов, она провела по варочной панели чистой тряпкой и, сделав реверанс, произнесла:

— Плита Георгиевна, разрешите воспользоваться вашими замечательными конфорками для жарки блинов.

После этого Аня повернула рычажок и нажала на электроподжиг. Дед на всякий случай прикрыл лицо, но страшного не случилось. Над одной из конфорок задрожал слабый синий огонёк.

— Фрау Бош, это как понимать? К вам неправильно обратились, но вы всё равно пошли на поводу, — негодовал гер Либхер.

— Ко мне ещё никогда не обращались с таким уважением. Эти люди могут на мне хоть блины делать, хоть бешбармак.

Пока Аня кашеварила, дед не сходил с места, словно королевский гвардеец.

— Как думаете, есть тут сгущёнка? — спросила Аня.

— Сейчас гляну.

Забывшись, дед полез в навесной шкаф, и, как только дверца открылась, деду в лоб прилетела жестяная банка.

— Да вашу ж опилковую мать, — выругался дед, потирая место ушиба.

— Вы забыли спросить у шкафа разрешения, — хихикнула в ответ Аня.

— Может, мне теперь ещё и унитазу кланяться? — буркнул дед.

— Только если он вас не будет подпускать к себе. Ну что, пойдём поедим перед телевизором? Вы же говорили, что там ваш любимый сериал идёт.

— Там у них основной костяк сил, — замотал головой дед.

— Не бойтесь, я с вами, — добро улыбнулась Анна и пошла вперёд.

Дед хоть шел позади и был внимателен, но всё равно налетел мизинцем на ножку дивана. Он был готов разразиться трёхэтажным матом и нанести дивану с десяток ударов, но, наткнувшись на суровый взгляд Анны, кое-как пересилив себя, натужно выдавил:

— Извините, Ваше Превосходительство, что задел. Вы великолепны и весьма великодушны. — После этого он погладил диван по подлокотнику.

Удивительно, но сработало. На деда никто больше не покушался, да и телевизор работал нормально. Правда, Анна предварительно его поблагодарила за красивый внешний вид. Да и остальную мебель она тоже не обделила вниманием.

— Работает, — радостно заметил дед и пододвинул журнальный столик, чтобы отобедать за ним, приговаривая: — Какой ты хороший стол, качественный!

— Диван Андреевич, что нам делать? Бить? — спросила книжная полка.

— Обождите. Я что-то запутался в своих чувствах. Лёва меня так никогда не называл и не гладил. Обычно я у него просто «диван», иногда седалище или диванчелло, но никак не Ваше Превосходительство.

— Как думаете, ваш внук не будет против, если я стеллаж соберу? — спросила Анна, когда закончилась серия по телевизору.

— А чего же ему против быть! Хотите я помогу? — предложил дед.

Из коробки послышалось радостное картавое: «Ува!»

— А куда он вообще собирается?

— Кто? Лёва-то? Да ему работу предложили в другом городе. Там платят хорошо и жильё предоставляют. Вот он и решил пока квартиру сдавать. А там, глядишь, и с концами переедет.

— Он вроде хороший парень.

— Наша гордость! — заявил дед. — Правда, криворукий, как дед со стороны матери, но это ничего — зато сердце доброе.

Тут послышался звук открывающегося замка. Через минуту в квартиру вошёл хозяин.

— О, у нас гости, — радостно заявил Лёва.

— Добрый вечер, я уже ухожу. Забежала к вам вещи занести, с дедушкой вашим пообщалась, очень интересный он у вас, — поздоровалась Аня, пройдя в прихожую.

— Уже уходите? — жалобно окликнул её дед, всё ещё боявшийся за свою жизнь.

— Да, мне пора. Рада была пообщаться. И не забывайте о вежливости в разговорах с мебелью, — попрощалась Анна и убежала.

— О чём это она? — спросил удивленный Лёва.

— Да так, ерунда, — махнул рукой дед и ушёл в ванную, откуда до Лёвы донеслось:

— Прошу прощения за беспокойство, разрешите присесть.

продолжение следует...

Александр Райн

ПС Продолжаем продвигать авторов, которые остались на Пикабу с контентом, за который не стыдно.

@SallyKS - Замечательный и душевный автор

@DoktorLobanov, - талантливый и очень интересный коллега-писатель

@MamaLada - скоровские истории и многое другое

@WarhammerWasea - авторские рассказы

@IrinaKosh - спаситель и любитель котиков.

@ZaTaS - Рисует оригинальные комиксы.

— Где я? Что происходит?

— А-а-а, новенький, привет-привет! С приездом тебя, и добро пожаловать в новый дом! — поздоровался кто-то. — Как звать?

— Л-л-ларни Текстиль Серый.

— Ясно. Очередное идиотское магазинное название. Но не переживай, я тебе помогу подобрать новое имя. Во-первых, ты кресло. Смирись и прими это. А так как все мы тут мебель уважаемая, то у нас есть полные имена. Я вот, например, Диван Андреевич, фамилия моя Мартинелли, родом я из итальянского бутика. А еще я тут главный, попрошу запомнить.

— А чего это ты тут главный? — раздалось откуда-то сбоку.

— Опять начинается. Мы сто раз уже это обсуждали, мой авторитет вне сомнений! — повысил голос Диван Андреевич, а потом снова обратился к креслу: — Не обращай внимания, есть тут один… стол журнальный, — произнёс он так, словно это было оскорбление. — Раз уж начали, давай представлю остальных. Значит так, вон тот тип в углу — это Вешалка Педальная.

— Хватит, Диван! Я не вешалка! Я велотренажёр!

— Да-да, рассказывай это штанам, которые на тебе висят.

— Моё время ещё придёт!

— Не сомневаюсь. Ладно, поехали дальше. Слева от тебя стоит Серёга.

— Что, просто Серёга и всё? — удивилось кресло.

— Да. Видишь ли, всех нас произвели на заводе, а Серёга — продукт того периода, когда наш хозяин два месяца поработал на изготовлении корпусной мебели и решил, что он чемпион циркулярной пилы и шуруповерта. До сих пор никто не может понять, кто такой Серёга: гардероб, шифоньер или трюмо. Он у нас персонаж депрессивный, так что не обижай его.

— Приятно познакомиться, — сказало кресло.

— Угу… — грустно промычал Серёга.

— На балконе стоит твой дальний родственник, Табурет Петрович.

— Прувэт! — донеслось с балкона.

— Хороший, позитивный малый. Отвечает за развешивание белья и курение. Не пафосный, весьма открытый тип, но и за словом в карман не лезет. Знаешь такое выражение «простой как табурет»?

— Нет.

— Ну, в общем, это про нашего Петровича. Вон тот, в коробке «ИКЕА», это Стеллаж Романович. Он уже три года стоит тут нераспакованный. Инструкция к нему пропала, как и желание хозяина его собирать. Поэтому он что-то вроде декора.

— Прифет, долокой длук, — раздалось нечленораздельное из картонной коробки.

— Есть еще гладильная доска, но с ней ты познакомишься позже. Итак, какое имя ты хочешь себе?

— Я… Я пока не определился.

— Хорошо, не спеши. Ты у нас свежий, в пленке ещё, так что жить тебе тут долго. Думаю, тебя прислали мне на подмогу. На следующей неделе к хозяину приезжает дед в гости, а он — старый артиллерист, и речь сейчас не о военном опыте, чтоб ты понимал. В прошлый его приезд я чуть богу душу не отдал. Но ты не переживай, мы тебя морально поддержим.

— Обнадёживает…

— Без паники. Это здесь ни к чему. Надо уметь адаптироваться. А так как времени у нас полно, давай-ка я расскажу тебе свою историю.

— Ну началось… — раздался уже знакомый голос.

— Умолкни, стол! В общем, так. Меня купили, когда у Лёвы… в общем, когда у Лёвы появилась женщина. Это наш хозяин, кстати. Раньше вместо меня тут стоял какой-то древний хлам.

— Уважаемый диван был, Арнольд Валерьевич. Не болтал как ты!

— Я тебе ножки пообломаю, стол!

— Давай! Рискни!

— Достал, гад шоурумовский. Так о чём это я? Ах да. В общем, меня купили и поставили на самое козырное место, поэтому я всё вижу и всё знаю. Чтоб ты понимал, диван — это самая главная мебель в доме, а может, и вообще самое главное во Вселенной изделие. На мне, собственно, Лёва и завёл отношения со своей Катюхой. Правда, недолго они продлились, да и вообще, Катюха — та ещё дрянь. Пролила на меня чай, кошку свою сюда перевезла, она мне всю бочину подрала, а шерсть до сих пор кое-где осталась. Слава мебельным богам, Лёва с этой пигалицей расстался. Но и я не промах, смог за себя постоять. Слыхал про диванные войска? У меня ведь ножки металлические, мизинцы к ним как магнитом тянет. В общем, Катюху я тогда знатно побил. Правда, иногда мы и с Лёвой дерёмся. Он, например, слюни на меня во сне пускает, а я ему по мизинцу — хрясь! В общем, тут главное не переборщить. А то столько слов обидных услышать можно в свой адрес.

— У меня нет ножек, — призналось кресло.

— Хочешь сказать, что ты лучше меня?

— Только не надо ссориться, прошу! У меня антресоль болеть начинает, — заныл Серёга.

— Да никто не ссорится, я всего лишь напоминаю о своём авторитете, — бубнил Диван Андреевич. — Итак, продолжим. Бо́льшую часть времени Лёва проводит сидя на мне. На мне он ест, спит, читает, принимает гостей. Я отвечаю за генофонд, а также я главное развлечение Лёвиного отпуска. Как видишь, диван — это наиболее важная часть квартиры. По сути, я смогу заменить всех остальных.

— Но не меня! — послышалось победоносное.

— Вешалкой я тоже могу работать.

— Я велотренажёр!

— Ты можешь обманывать нас всех, но себе-то не ври. Честно говоря, без обид, но я не совсем понимаю, зачем нам кресло. Теория с дедом, конечно, имеет место быть, но где гарантия, что он не будет по привычке пользоваться мной? В общем, мысли есть, и позже я их озвучу. Рассказываю дальше. В первый год моей жизни тут Лёва поправился на несколько килограммов. Это тебе даже весы подтвердят, они подо мной живут. А всё из-за того, что Лёву уволили. Он с меня тогда неделями не слезал, мы стали одним целым. И я решил, что надо ему помочь, ведь диван — лучший друг человека.

— Наивный, — раздался какой-то новый голос издалека.

— Кто это? — удивилось кресло.

— Это холодильник. Мы с ним никогда не встречались, но, поверь мне, это рассадник зла. Лёва из него таскает сюда всякое, что потом нас портит. Мороженое, например. А ночью это сатанинское создание издает такие звуки, что пружины дрожат. Так, меня снова перебили. Возвращаюсь к рассказу. Лёва искал работу, но у него ничего не получалось. Он даже начал объявления смотреть о покупке мебели — думал кого-то из нас продать. Я взял всё в свои подлокотники и спас нас.

— Во заливает, — отозвался журнальный стол.

Не обращая внимания на эти выпады, диван продолжил:

— Мне тогда пришла идея. Когда Лёва меня в очередной раз раскладывал, я специально сломал одно колёсико.

— Конечно, дело же не в том, что у тебя дешевая фурнитура, — снова не сдержался стол.

— Ты испытываешь мое терпение! Я специально сломал колёсико, и Лёва, за неимением денег, решил починить его сам. Так он открыл в себе способности к ремонту мебели, а потом и вовсе занялся её изготовлением, устроившись на фабрику. Позже появился Серёга. Так что, можно сказать, я и работу Лёве нашел, и Серёгу создали благодаря мне.

— Убейте меня… — жалобно простонал полушкаф-полутрюмо.

— А колёсико Лёва починил? — спросило кресло.

— Нет. Но это не главное. Главное, что он начал работать и даже отблагодарил меня за помощь, сделав химчистку.

— А разве он не просто пролил на тебя средство для мытья окон и потом оттирал влажными салфетками? — спросила тумбочка, которую Диван Андреевич даже не представил, так как они давно перестали общаться.

— Теперь ты знаешь, как много пользы бывает от дивана. О, Лёва вернулся, да ещё и не один. Надеюсь, у этих людей чистые штаны.

— Вот, смотрите, здесь у нас кухня, ванная, выход на лоджию, а вот и комната, — проводил хозяин дома экскурсию.

— А мебель вы оставляете? — спросил незнакомый женский голос.

— Да, я даже кресло купил специально под сдачу. Надо будет только залог оставить.

— Вы тоже слышите это? — спросила гладильная доска, стоящая между Серёгой и стеной.

— Что там? Что происходит? — послышался взволнованный голос Табурета Петровича с балкона.

— К-к-кажется, кажется, нас собираются кому-то сдать, — еле собравшись с духом, ответил Диван Андреевич. — О нет, только не это. Он не может так поступить. Только не с нами, не со мной!

— А этот гардероб я сам собрал! — с гордостью заявил Лёва, показывая на Серёгу.

— Ну наконец мы хотя бы узнали, что я такое, — без особой радости заявил Серёга.

Поднялась паника. Мебель начала галдеть и кричать о начале конца света. Даже книжные полки впервые подали голос, испугавшись, что на них действительно могут появиться тяжелые книги вместо каких-то пакетов, пустых баночек и прочего малогабаритного хлама, которым Лёва любил всё заполнять.

— О, я, кажется, знаю, какое имя выберу, — объявило кресло. — Хочу быть Креслом Аркадьевичем.

— Отстань, не до тебя сейчас. Мы должны остановить его. Надо что-то предпринять! — нервничал больше всех Диван Андреевич.

— А когда вы уезжаете? — спросила незнакомка.

— Через две недели. Я ещё родственников в гости жду. Но договор можем подписать сейчас, если не хотите, чтобы квартиру снял кто-то другой.

— Отлично. У меня сын как раз через две недели из лагеря вернется, вот и переедем. Вещи уже можно потихоньку завозить?

— Да, без проблем.

— Там ещё и ребенок, всё мы пропали… — захандрил журнальный стол.

— Ну мовет, хоть меня наконеф собевут, — попробовал высказать своё мнение Стеллаж Романович.

— Что нам делать, Диван Андреевич? Подскажи, ты же тут самый главный! Да-да, давай, решай уже! — голосила мебель наперебой.

Немного помолчав, Диван Андреевич собрался с мыслями и сказал:

— Будем объявлять войну. Слушай мою команду!

Голос его наполнился генеральскими нотками, и вся мебель, даже журнальный стол, умолки.

— Весы, вы должны показать этой женщине, что она та еще корова.

— Есть! — послышалось из-под дивана.

— Гладильная доска, ты должна разъезжаться и падать на пол вместе с бельём.
— Да я всегда так поступаю.

— Отлично, продолжай в том же духе.

— Вешалка Педальная, ты мешайся всеми возможными способами.

— Будет выполнено!

— А мне что делать? — спросил журнальный стол.

— Продолжай оставаться самим собой. Моральных уродов никто не любит, после тебя феншуй тут ещё лет триста не восстановится.

— Да иди ты…

— А я? — спросило Кресло Аркадьевич.

— А ты, мой юный друг, готовься. Мы с тобой примем основной удар.

— Я с вами! — донесся с кухни голос холодильника.

— Отлично, тёмные силы с нами! Мы теперь все в одной лодке, и да пребудет с нами сила дискомфорта!

— Вы ничего не слышали? — спросила девушка у Лёвы.

— Вроде бы нет, а что?

— Да так, ничего, ерунда какая-то. Мне показалось, будто ваша обувница только что негромко крикнула: «Гип-гип ура!»

продолжение следует...

Александр Райн

п.с. Друзья, я сегодня буду выступать в магазине Библи-глобус с презентацией нового романа. Приходите:19:00 г. Москва , ТД «Библио-Глобус», ул. Мясницкая, д. 6/3, стр.1 (м. Лубянка).

ПС.2 Продолжаем продвигать авторов, которые остались на Пикабу с контентом, за который не стыдно.

@SallyKS - Замечательный и душевный автор

@DoktorLobanov, - талантливый и очень интересный коллега-писатель

@MamaLada - скоровские истории и многое другое

@WarhammerWasea - авторские рассказы

@IrinaKosh - спаситель и любитель котиков.

@ZaTaS - Рисует оригинальные комиксы.