Жду новый пост

Серия «ЖЗЛ»

Карьера Ричи развивалась очень странным маршрутом: он начинал с музыкальных клипов и короткометражек, отвлекался на съемки концертов тогдашней жены, Мадонны, снимал неудачные пилоты для телевидения, а в этом году написал сценарий и поставил два эпизода своего первого телесериала. Но для чистоты эксперимента мы решили взять в топ только его полнометражные работы. В комментариях вы можете поделиться своим видением рейтинга лучших фильмов Ричи.

15. «Унесенные» (2002)

Заслуженная «Золотая малина»

После успеха двух криминальных комедий про гангстерский Лондон режиссер снял романтическую комедию, в которой Мадонна сыграла стервозную богачку, третирующую итальянского матроса (Адриано Джаннини) во время круиза по Средиземному морю. После того как богачка и матрос вместе застревают на необитаемом острове, ситуация резко меняется. Ремейк итальянской комедии «Унесенные необыкновенной судьбой в лазурное море в августе» (1974) не удался. Это подтверждают и оценки критиков (5% положительных рецензий на Rotten Tomatoes!), и сразу пять статуэток «Золотой малины». Главная причина провала: фильм не работает как мелодрама, а историю любви двух отталкивающих личностей, которые большую часть хронометража по очереди издеваются друг над другом, можно объяснить разве что стокгольмским синдромом.

14. «Меч короля Артура» (2017)

Невзрачная легенда

Брат короля (Джуд Лоу) заключает сделку с темными силами и захватывает власть. Принц Артур (Чарли Ханнэм) чудом спасается, чтобы однажды достать из камня легендарный меч и обратить его против узурпатора. Предполагалось, что средневековый эпик станет началом новой трилогии, но слабые кассовые сборы (149 млн долларов при бюджете в 175 миллионов) и негативные отзывы прессы (31% на Rotten Tomatoes) похоронили эти планы на корню. Невразумительный сюжет, распадающийся на нарезку не стыкующихся друг с другом кадров и сцен, топорно прописанные персонажи и отвратительная компьютерная графика не оставили картине ни шанса.

13. «Револьвер» (2005)

Эзотерический триллер

Джейк Грин (Джейсон Стэйтем) выходит на свободу после семи лет за решеткой. В тюрьме он освоил особую формулу и теперь побеждает в каждой азартной игре. Его цель — отнять как можно больше денег у босса мафии и по совместительству владельца казино (Рэй Лиотта), из-за которого он и попал в тюрьму. На провале (15% на Rotten Tomatoes и сборы втрое меньше бюджета) сказалось тогдашнее увлечение Ричи каббалой: фильм полон скрытых аллюзий и ссылок на оккультные символы, а невнятный сюжет запутывает зрителя. Даже обычно превосходный Стэйтем выглядит нелепо в парике, скрывающем самую харизматичную часть тела актера.

12. «Операция „Фортуна“: Искусство побеждать» (2022)

Не всегда смешная самопародия

Из секретной лаборатории похищено еще более секретное оружие. Вернуть его может только крайне эффективный и не менее эксцентричный агент британской разведки Орсон Форчун (Джейсон Стэйтем). Но даже он не справится с таким делом в одиночку, поэтому берет себе в помощь парочку таких же безумцев, а также популярного голливудского актера (Джош Хартнетт). Фильмы Ричи всегда славились сплавом серьезных тем и остроумной интонации, но здесь режиссеру изменяет чувство стиля. Довольно быстро «Операция „Фортуна“» скатывается в нелепый и не всегда смешной фарс. Его до смотрибельного уровня вытягивают Стэйтем, Обри Плаза и Хью Грант, которому очень идут роли мерзавцев.

11. «Министерство неджентльменских дел» (2024)

Книга лучше

В начале Второй мировой войны Уинстон Черчилль (Рори Киннер) создает небольшой отряд диверсантов, призванных портить планы нацистов далеко за линией фронта. Первым делом лихая команда бойцов во главе с майором Марчем-Филлипсом (восхитительно бородатый и безумный Генри Кавилл) получила задание пробраться на нейтральный испанский остров Фернандо-По и разобраться с двумя стоящими там итальянскими кораблями с припасами, от которых зависели все операции немецких подводных лодок в Атлантике. Экранизация одноименной книги британского историка Дэмиена Льюиса получилась зрелищной и веселой, но не смогла отдать должное первоклассному материалу. Между Кавиллом и его командой образовалась настоящая химия, экшен-сцены показаны весело и задорно, однако противники выглядят совсем уж беспомощными, а тот шум, с которыми герои выполнили задание, в реальной жизни привел бы к неизбежному провалу. В книге эта операция описана, пожалуй, увлекательнее, к тому же Льюис рассказывает и о других военных подвигах «неджентльменов».

10. «Шерлок Холмс: Игра теней» (2011)

Веселый шпионский боевик

Единственный сиквел во всей карьере Ричи. В продолжении Холмс (Роберт Дауни-младший) и Ватсон (Джуд Лоу) сталкиваются с профессором Мориарти (Джаред Харрис). Ставки высоки как никогда: если в первом фильме на кону стояла судьба Англии, то в этот раз от действий Холмса зависит будущее всей Европы, ведь профессор мечтает развязать мировую войну.

«Игра теней» одновременно ближе к первоисточнику за счет заимствования отдельных фишек и целых сюжетных ходов из рассказов Конана Дойла, но в то же время отказывается от детективного жанра в пользу шпионского триллера, и это занятный финт. Но все-таки немного сыскной романтики фильму все же не помешало бы, да и и Мориарти на звание гения преступного мира тут явно не тянет. Зато химия Холмса-Ватсона на месте.

9. «Гнев человеческий» (2021)

Первый серьезный Ричи

Это простая, пусть и рассказанная в обратном порядке, история о мести. Стэйтем тут примеряет на себя роль немногословного англичанина, который устраивается охранником в инкассаторскую фирму. И хотя поначалу он с трудом сдает вступительные нормативы, зато во время первого же ограбления брутально, хладнокровно и эффективно расправляется с нападавшими, вызывая подозрения у коллег.

Главная фишка «Гнева» — в нелинейном повествовании. Фильм состоит из четырех частей, причем действие второй и третьей разворачивается в прошлом, постепенно объясняя зрителю и мотивы главного героя, и причины, почему его квест долгое время не увенчался успехом. Стэйтем в фильме выступает не в своем типичном амплуа (и это хорошо!). Его герой начисто лишен привычной экшен-комедийной иронии — это действительно безэмоциональная машина, которая невозмутимо прет к поставленной цели. А вот второстепенные персонажи несколько теряются на его фоне, да и главный плохиш не кажется таким уж достойным противником для брутального инкассатора.

8. «Переводчик» (2022)

Ура-патриотический боевик

Взвод американских солдат попадает в афганскую засаду. Погибают все бойцы, за исключением командира (Джейк Джилленхол), которого спасает местный переводчик (Дар Салим) и протаскивает свыше 200 километров по вражеской территории до ближайшей базы США. Вернувшись домой, командир узнает, что переводчик остался в стране, а за его голову назначена награда. Тогда он возвращается в Афганистан, чтобы отдать долг своему спасителю.

«Переводчик» делится на несколько примерно равных частей. Правда, разделение, скорее, жанровое и никак не обозначено внутри самого фильма. Первая часть — почти производственная драма о буднях американских военных, вторая — та самая история героического похода через горы, третья — уже психологическая драма о вине выжившего, и, наконец, заканчивается все пафосным боевиком со зрелищной перестрелкой. Особой похвалы достойны оператор Эд Уайлд и композитор Кристофер Бенстед, но все же главное достоинство «Переводчика» — образ заглавного героя, которого блестяще сыграл датский актер иракского происхождения Дар Салим.

7. «Карты, деньги, два ствола» (1998)

Классика, с которой все началось

Четверо молодых жуликов (Ник Моран, Джейсон Флеминг, Джейсон Стэйтем и Декстер Флетчер) накопили денег, чтобы принять участие в игре с крупными ставками, которую устраивает матерый преступник. Разумеется, они проигрывают, и теперь парни в течение недели должны выплатить авторитету полмиллиона фунтов. Чтобы выйти из ситуации, герои решают пойти на крупное дело.

Дебютный полный метр Ричи, в котором появляются все те элементы, которые станут неизменными чертами его фирменного стиля: клиповый монтаж, харизматичные персонажи вне закона, черный юмор, взрывной экшен с немалой долей жестокости и удачное музыкальное сопровождение. Правда, тут режиссер еще не доводит эти элементы до идеала, повествование временами теряет темп, а первый акт фильма излишне затянут.

6. «Большой куш» (2000)

Классика, которой все продолжилось

Промоутер нелегальных боксерских боев Турок (Джейсон Стэйтем) готовит своего подопечного к очередному поединку, вот только теперь его ставленник должен проиграть, иначе авторитет Кирпич (Алан Форд) смертельно расстроится. За несколько дней до схватки боец попадает в больницу, а приглашенный ему на замену цыган Микки (Брэд Питт) абсолютно неуправляем и совершенно не умеет проигрывать, что сулит большие неприятности всем сразу.

Второй большой фильм Ричи — это те же «Карты, деньги, два ствола» (даже актерский состав сильно совпадает), но куда более мастеровитые: изобретательная режиссура, закрученный и более размашистый сюжет, видные голливудские актеры во главе с Брэдом Питтом, который попросился в новый фильм Ричи, оценив его режиссерский дебют.

5. «Рок-н-рольщик» (2008)

Незаслуженно забытая классика

Влиятельный русский олигарх (Карел Роден) обращается за помощью к воротиле из преступного мира Лондона (Том Уилкинсон): ему нужно разрешение на строительство футбольного стадиона. В знак признательности нувориш на время одалживает вору в законе свой талисман — картину. На следующий же день кто-то ворует и произведение искусства, и деньги для взятки, и в центре переплета оказывается банда мелкого преступника по кличке Раз-Два (Джерард Батлер).

Это одна из лучших гангстерских комедий Ричи, в которой все элементы его фирменного стиля — несколько переплетенных сюжетных линий, рваный монтаж и подача истории через флешбэки — доведены до идеала. Не хватает только Джейсона Стэйтема (в его амплуа тут щеголяет Батлер) да Винни Джонса. Отдельное спасибо за сцену, в которой звучит песня «Допился» легендарного коллектива «Сектор Газа».

4. «Шерлок Холмс» (2009)

Первый франшизный блокбастер Ричи

Гениальный сыщик Шерлок Холмс (Роберт Дауни-младший) ловит неуловимого серийного убийцу, которым оказывается лорд Блэквуд (Марк Стронг). Злодей арестован и приговорен к повешению, но перед казнью обещает вернуться с того света и продолжить убивать. И несколько дней спустя действительно восстает из гроба!

«Шерлок Холмс» — один из двух фильмов Ричи (второй — его сиквел «Игра теней»), где он не приложил руку к сценарию, причем это совершенно не чувствуется по стилистике. Это динамичный и увлекательный детектив с запутанным и полным сюрпризов сюжетом. Причем Ричи местами намеренно меняет темп повествования, то объясняя, что сейчас сделает Холмс, то возвращаясь в прошлое и показывая уже случившиеся события под другим углом. Из Дауни-младшего и сыгравшего Ватсона Джуда Лоу получился отличный экранный дуэт, при этом доктор показан ровней своему напарнику: он и дедуктивный метод неплохо освоил, и в драке способен за себя постоять, а порой и вовсе действует решительнее сыщика.

3. «Аладдин» (2019)

Образцовый диснеевский ремейк

Джафар (Марван Кензари), коварный визирь Аграбы, мечтает заполучить полную власть над городом. Для этого ему нужна волшебная лампа, хранящаяся в таинственной пещере чудес. Попасть туда непросто, поэтому Джафар прибегает к услугам талантливого молодого вора Аладдина (Мена Массуд). Но тот ненароком выпускает заточенного внутри лампы джинна (Уилл Смит), который обещает выполнить три любых желания.

«Аладдин» сохраняет все основные элементы оригинальной истории, но не повторяет ее покадрово, чем страдали другие недавние проекты студии вроде «Короля Льва». Вместо бездумного копипаста Ричи добавляет что-то свое — например, раскрывает предысторию и мотивы Джафара. А еще студия позволила режиссеру оставить определенные черты собственного стиля. И хотя «Аладдин» обошелся без излишней жестокости и совсем уж черного юмора, Ричи сохранил рваный клиповый стиль повествования, а сквозь декорации Аграбы нет-нет да и проглядывает атмосфера гангстерского Лондона.

2. «Агенты А.Н.К.Л.» (2015)

Идеальный микс авантюрной комедии и шпионского боевика

В самый разгар холодной войны лучший агент ЦРУ Наполеон Соло (Генри Кавилл) и лучший сотрудник КГБ Илья Курякин (Арми Хаммер) вынуждены объединить усилия, чтобы предотвратить попадание ядерной бомбы в руки международных террористов. «Агенты А.Н.К.Л.» — это ремейк популярного в 1960-е одноименного сериала, однако для понимания происходящего знание оригинала вообще не требуется. В фильме идеально почти все. Соло-Кавилл и Курякин-Хаммер неотразимы, а повествование берет с места в карьер с самых первых кадров и не провисает ни на минуту. Отдельные аплодисменты визуальным решениям фильма. Оператор Джон Мэтисон раз за разом предлагает что-то необычное вроде полиэкрана в духе шпионских телесериалов 1960-х или эпизодов, в которых происходящее на переднем и заднем планах резко контрастирует друг с другом (Соло потягивает вино под умиротворяющую музыку, пока за его спиной террористы с автоматами гоняют катер с Курякиным). Жалко лишь, что фильм неудачно выступил в прокате и продолжения мы так и не увидели.

1. «Джентльмены» (2019)

Эталон авторского стиля

Микки Пирсон (Мэттью Макконахи), владелец крупной подпольной сети по производству и продаже марихуаны, решает продать бизнес и уйти на покой. Вот только не все конкуренты готовы платить ему деньги. Как минимум несколько хищников планируют отобрать империю хитростью или силой.

В «Джентльменах» Ричи вновь играет с нелинейной подачей повествования, начиная фильм с одной сцены, а затем переключаясь на предшествовавшие ей события. Но на этот раз он даже прибегает к приему с историей внутри истории, по меньшей мере в одном месте сломав четвертую стену, когда Флетчер (Хью Грант) сперва рассказывает свой сценарий Рэю (Чарли Ханнэм), картинка меняет форматы и начинает зерниться, словно на старой кинопленке. Сюжет развивается динамично, баланс черного юмора с брутальным экшеном соблюден, никуда не делись и фирменные резкие склейки.

Все это встречалось у Ричи и раньше, но многие его фильмы при всех их достоинствах, как те же «Агенты А.Н.К.Л.», стабильно проваливались в прокате. «Джентльмены» же породили огромное количество трендов, мемов и флешмобов, по сборам в пять раз превысили затраты на производство и впервые в карьере позволили режиссеру создать франшизу из собственной интеллектуальной собственности — весной этого года на Netflix вышел одноименный неплохой сериал.

Источник: https://www.kinopoisk.ru/media/article/4009479/

На экране он воплощал образ настоящего мужчины с каменным лицом и стальным характером. Его персонажи могли быть неоднозначными, но он никогда не играл слабаков, трусов, малодушных людей. Как ледокол сквозь льды, спокойно и упрямо шли герои Габена через трудности жизни, с достоинством возвышаясь над обстоятельствами, будь то простой солдат или таинственный беглец от закона, философствующий бродяга или могущественный банкир, благородный гангстер или комиссар Мегрэ.

«Совершенный человек»

Габен был из тех актеров, что, кажется, всю жизнь играют одну и ту же роль – самого себя. Это однообразие могло бы надоесть, если бы не габеновская харизма. Другого артиста на его месте давно попросили бы «сменить пластинку», но от Габена, наоборот, ждали повторения знакомых приемов, поскольку никто не умел показать на экране мужество и достоинство, основательность и надежность, душевную щедрость и спокойную уверенность так убедительно, как это делал он.

Нередко артисты в жизни – полная противоположность своим ролям, но о Габене прожившая с ним несколько лет Марлен Дитрих писала: «Он был совершенный человек, сегодня мы сказали бы – «супермен», человек, которому все уступали. Он был идеалом многих женщин. Ничего фальшивого – все в нем было ясно и просто».

Как и многие другие большие актеры, Габен пришел в профессию скорее по воле судьбы, чем по собственному желанию. Более того, желания этого было столь мало, что это расстраивало его родителей, – Фердинанд и Элен служили в театре и надеялись, что сын пойдет по их стопам. Но пресловутая «магия кулис», казалось, не действовала на Жана. В детстве он мечтал стать машинистом паровоза.

В 14 лет родители уговорили его поехать с ними на гастроли в Марсель, где Жан не без успеха выступил на сцене. Но сразу по возвращении в Париж он устроился разнорабочим на железную дорогу, а потом на сталелитейный завод.

В юности Фердинанд бунтовал против своего отца, выбрав вместо семейного ремесла каменщика-мостильщика довольно сомнительную с точки зрения пролетария карьеру артиста. Перейдя из рабочего класса в богему, он взял псевдоним, превратившись из Монкорже в Габена. Прошло время, и Фердинанд Габен с изумлением наблюдал, как его отпрыск, угрюмый, независимый, себе на уме подросток, движется в обратном направлении.

Актерство Жан считал недостойным мужчины кривлянием и, кстати, не изменил мнение, даже когда это «кривляние» принесло ему славу и деньги.

Однако Фердинанд тоже был упрям и, заметив, что сын к 17 годам успел натрудить хребет на черных работах, убедил его сходить на прослушивание в знаменитое кабаре «Фоли-Бержер». У юноши обнаружился красивый голос, и он начал выступать как комический певец. Так наш герой стал Жаном Габеном – на радостях отец поделился с сыном артистическим псевдонимом. И тем не менее призыву на срочную службу во флот Жан обрадовался больше, чем успеху на сцене.

После флота возвращаться к «кривлянию» он не планировал, но, помыкавшись некоторое время на черных работах, которые перестали казаться ему романтичными, Жан решил «перекантоваться» в уже знакомом ему варьете, поработав сначала с «Буфф-паризьен», а затем и в «Мулен-Руж». «Он говорил мне, что избрал путь актера, потому что это был самый легкий способ зарабатывать на жизнь», – писала Дитрих.

Каждому свое

В 1920-е Париж был охвачен экстатическим весельем отчасти нервного происхождения: хотелось поскорее стряхнуть с себя ужасы Первой мировой войны. Габен со своими музыкальными номерами набирал популярность, его заметила звезда кабаре Мистангетт и начала покровительствовать молодому артисту.

К работе Габен подходил со свойственной ему основательностью: пусть он считал ее легкомысленной, но делать что-то спустя рукава было не в его стиле. «Это было далеко от гениальности, но люди смеялись», – так сам Габен отзывался о том периоде своей карьеры. С одним из театров он даже побывал в Южной Америке.

В 1928 году Жан снялся в двух немых короткометражных фильмах – «Львы» и «Эй! Чемоданы!», не возлагая особых надежд на кино. Его главным оружием в то время был голос, а немое кино выглядело «кривлянием» чистой воды.

Но через пару лет его позвали уже в звуковой фильм – музыкальная комедия «Каждому свое» (1930) была во вполне привычном Габену опереточном стиле. В ней он играл продавца магазина модной одежды, строящего из себя светского льва. За этой картиной последовали главная роль в триллере «Мефисто» (1931) и еще дюжина не слишком обремененных художественными достоинствами фильмов, пока ему не досталась роль, изменившая траекторию полета молодого актера.

С «Марии Шапделен» (1934) Жюльена Дювивье началось становление классического «габеновского героя». В этом фильме, экранизации одноименного романа Луи Эмона, Габен сыграл канадского лесоруба, мужественного человека, простого и решительного, который отправляется навестить свою возлюбленную через опасный ледяной перевал и погибает, сбившись с пути. Трагическая смерть – участь почти всех главных героев «довоенного» Габена.

«Не лезть в камеру»

Дювивье ввел Габена в большое кино. «Я считаю, что он лучший современный актер. Он обладает поразительной силой присутствия, подлинностью, человечностью», – утверждал режиссер.

Ко времени встречи с Дювивье Габен со свойственной ему скрупулезностью проанализировал свое поведение в кадре и сделал нужные выводы: «Я понял, что с моей рожей было лучше не лезть в камеру, которая увеличивала, как лупа. Чем меньше менялось мое лицо, тем правдивее я выглядел, а при монтаже все те чувства, которые я стремился передать, делались очевидными без всякого утрирования». Так родилась характерная сдержанная манера Габена.

Познакомившись с серьезным кино, показывавшим настоящую неприукрашенную жизнь, Габен понял, что нашел себя. Такое кино не противоречило его «пролетарским» убеждениям. Наоборот, он почувствовал, что может сказать на экране то, что никто прежде не говорил. Он мог играть настоящих мужчин: солдат, рабочих, а не напомаженных ловеласов – и знал, как сделать своих героев магнетически притягательными.

Дювивье снял Габена в пяти фильмах, в том числе в «Батальоне иностранного легиона» (1935) и «Пепе ле Моко» (1936), где актер и режиссер продолжили развивать образ мужественного, но обреченного на гибель человека. В первом случае это был подавшийся от безвыходности в легионеры француз, погибающий при осаде крепости арабами, а во втором – харизматичный гангстер, скрывающийся в трущобах Алжира, для которого роман с красоткой оказывается полицейской ловушкой.

Призрак благополучия

«Пепе ле Моко» стал настолько популярен, что имя главного героя приклеилось к самому актеру, хотя вскоре после этой картины он снялся в более значительных – «Великой иллюзии» (1937) Жана Ренуара и «Набережной туманов» (1938) Марселя Карне.

Ренуар сначала попробовал Габена в экранизации горьковской пьесы «На дне» (1936), где тот сыграл Ваську Пепла, а затем дал ему роль попавшего в немецкий плен французского офицера. Действие «Великой иллюзии» разворачивалось во время Первой мировой, но фильм выражал тревогу, напряжение, нараставшее в Европе накануне новой милитаристской катастрофы.

Ровесник нашего героя Марсель Карне – еще одна важная глава в карьере «довоенного» Габена. Втроем, вместе с поэтом и сценаристом Жаком Превером, они сняли один за другим два фильма – «Набережная туманов» и «День начинается», большую известность из них получил первый. В обеих картинах все тот же трагический герой – простой и благородный, сильный и в то же время беззащитный перед берущей его в кольцо «липкой и опасной мразью», по выражению критиков Соловьевой и Шитовой, авторов первой советской книги о Габене.

С игравшей в «Набережной туманов» 18-летней красоткой Мишель Морган у Габена начался роман, и вскоре они вместе снялись еще в двух фильмах – «Коралловый риф» и «Буксиры».

Казалось, будущее Габена безоблачно: на ближайшие годы он главная звезда французского кино. Однако Вторая мировая смешала все карты, разделив карьеру актера на «до» и «после». Ему предстояло быть почти забытым зрителями, а затем триумфально вернуться в кино, причем в возрасте, который тогда для артиста считали пенсионным.

Голливудская авантюра

Вскоре после объявления войны Габена мобилизовали. Он с готовностью пошел в армию, но тут начался период так называемой странной войны: враждующие стороны почти бездействовали, и актер, получив отпуск, успел сняться в «Буксирах» Жана Гремийона. Когда же немцы пошли в наступление, в воцарившемся хаосе Габен не смог отыскать свою воинскую часть. Вскоре после капитуляции Франции немецкие кинокомпании попытались взять популярного актера в оборот, но Габен предпочел уехать в США.

В Америке он встретил немецкую актрису Марлен Дитрих. Хорошо говорившая на нескольких языках и имевшая широкие связи в Голливуде, она часто помогала европейским беженцам-артистам освоиться в новой среде. Одним из ее подопечных стал и Габен, но почти сразу их отношения превратились в бурный роман.

«Редкое сочетание мужества и нежности – прекрасное качество его характера», – отзывалась о нем Марлен.

Благодаря ее хлопотам Жан стал получать предложения от американских студий, но его голливудская фильмография ограничилась всего двумя картинами – «Полнолуние» (1942) и «Самозванец» (1944). В Голливуде французский актер чувствовал себя не в своей тарелке и в любой неудобной ситуации не стеснялся демонстрировать неуступчивый характер, что, разумеется, вредило карьере.

«Габену не нравилась его голливудская авантюра. Он оказался там потому, что другой возможности заработать, кроме как актерской деятельностью, у него не было», – вспоминала Марлен Дитрих.

В конце концов Габен не выдержал и ушел на фронт, объяснив своей возлюбленной: «Если я не сделаю этого, я буду чувствовать себя последним подлецом».

«Слишком долго плавал»

Сначала его поставили командиром орудийного расчета на конвойное судно «Элорн», почти ежедневно вступавшее в бой, сопровождая суда союзников в северной Атлантике. Затем Габен перешел в сухопутные войска: воевал в Северной Африке, а в Европе стал командиром танкового экипажа дивизии генерала Леклерка. Дитрих находила танкистскую эпопею Габена особенно удивительной, так как знала, что «он болезненно воспринимал каждое соприкосновение с огнем».

Наступил мир, и французская публика, можно подумать, только и ждала возвращения Габена – любимого «Пепе ле Моко», теперь еще и героя войны. Но все оказалось сложнее. Габен обнаружил, что его, как того моряка из песни, который слишком долго плавал, успели позабыть.

Начиналась новая эпоха, в которой ему как будто не было места. В свои 40 с небольшим он выглядел старше: волосы начали седеть, черты лица огрубели, в них проглядывала какая-то усталость, фигура становилась кряжистой. Режиссеры не понимали, что делать с таким типажом, не знал этого и он сам. Но было ясно, что из амплуа романтических героев Жан вырос.

В растерянности актер принимал не самые лучшие решения: ценой ссоры со старыми друзьями Карне и Превером отказался от участия в их фильме «Врата ночи». Впрочем, именно благодаря этому отказу мир получил новую звезду – главная роль в итоге отошла к молодому шансонье Иву Монтану.

Габен же сделал ставку на мелодраму «Мартен Руманьяк» (1946), где играл вместе с любимой Марлен, но фильм вышел неуклюжим, публика его не оценила, и репутация Габена как устаревшего артиста только укрепилась.

Долгожданная добыча

И все же актер не отступал, постепенно нащупывая нужную интонацию и образ. В фильме «У стен Малапаги» (1949) Рене Клемана он продолжил линию своих трагических героев 1930-х, не находящих себе места в мире, но уже без надлома, скорее, с какой-то драматической усталостью.

«У стен Малапаги» получил «Оскар» как лучший фильм на иностранном языке, а на Венецианском фестивале 1951 года Габену дали кубок Вольпи за лучшую мужскую роль в картине Жоржа Лакомба «Ночь – мое царство», где он сыграл ослепшего машиниста паровоза. Вспоминается детская мечта актера, и, кстати, в 1930-х он уже играл машиниста в «Человеке-звере» Жана Ренуара.

Но настоящим прорывом стал фильм «Не тронь добычу» (1954) – криминальная драма Жака Беккера, где Габен сыграл респектабельного, выходящего на пенсию гангстера, все планы которого рушит необходимость помочь попавшему в беду другу. Франция наконец разглядела «нового» Габена и нашла, что он не менее великолепен, чем прежде: седой, степенный, непоколебимый, как скала, и при этом по-прежнему элегантный. Актеру в тот год исполнилось 50.

Появление Габена в кадре вызывало у зрителей сильное эмоциональное напряжение, при том, что его лицо, казалось, навсегда освободилось от каких-либо эмоций, кроме угрюмой невозмутимости. Он «перетягивал» на себя любую сцену, держась внушительно и двигаясь неторопливо; от его невысокой коренастой фигуры исходило ощущение властности и достоинства, даже когда он играл людей «из низов». И лишь изредка Габен брал другой регистр: неожиданно на несколько секунд взрываясь в гневе, как бомба. Тогда приходило в движение даже его каменное лицо.

«Вот появляется на экране человек, и мы видим маску: неулыбающееся, волевое, мужественное привычное лицо Габена. Всегда одно и то же. И все же каждый раз это совершенно иной человек. Как это у него получается, для меня загадка», – говорила актриса Ия Саввина.

Габен использовал эту маску в десятках ролей, будь то инспектор Валуа («Беспорядок и ночь») или комиссар Мегрэ, которого он сыграл в трех фильмах, шофер-дальнобойщик в «Бензоколонке», тренер по боксу в «Воздухе Парижа», простой рабочий в «Улице Прери», художник в «Через Париж», клошар в «Бродяге Архимеде» или гангстер в «Облаве на блатных».

Мастер пощечин

Характерная деталь: герои позднего Габена никогда не пускают в ход кулаки, ограничиваясь оплеухами. Этот прием подчеркивает их моральное и физическое превосходство: соперники всегда оказываются мельче, внутренне слабее, и Габен урезонивает их пощечинами, как мальчишек. Актер давал понять, что эти людишки просто недостойны того, чтобы его герой по-настоящему бил их.

Героев позднего Габена не ждет гибель в финале: немолодому солидному мужчине трагически-романтическая смерть уже не к лицу.

При всем своем желании доминировать Габен не боялся конкуренции в кадре и охотно снимался с молодыми звездами – Лино Вентурой, Аленом Делоном, Жан-Полем Бельмондо. Он понимал, что присутствие молодежи оживит его картины. Он относился к ней по-отечески, а Вентуру и Делона счел достойными дружбы.

Вентуру и Габена объединяла любовь к вкусной и обильной трапезе. Дочь Габена Флоранс описывает в своих мемуарах, как эти двое могли провести за столом два часа, не произнеся ни слова: священнодействие пиршества требовало абсолютной тишины.

Бельмондо рассказывал: «С Габеном я познакомился во время съемок «Обезьяны зимой». По утрам он жаловался: «Объелся на ночь – чертовски болит живот». Но вечером за ужином говорил: «Может, мне все-таки пропустить стаканчик виски... Как ты думаешь, а?» Мы выпивали по стаканчику. «Пожалуй, хлопну еще один», – говорил Габен чуть погодя.

И пошло-поехало. Мы заказывали устриц и запивали белым вином. А утром – все сначала: «Объелся на ночь – чертовски болит живот». Однажды вечером он подбил Одиара, Коста-Гавраса, который был вторым режиссером, продюсера Бара и меня влезть на велосипеды, и мы впятером устроили гонки вокруг гостиницы «Норманди». Это после хорошей порции белого вина! Бара чуть не хватил удар, остальных вырвало устрицами, Габен же глядел на нас и предлагал: «Ну что, выпьем за спортсменов!»

Гедонизм Габена привел к тому, что на старости лет его талия значительно увеличилась. От этого вид его стал уже не столь грозным, а порой даже забавным, что позволило актеру вернуться к жанру комедии, с которого он когда-то начинал. В «Джентльмене из Эпсома» (1962) и «Татуированном» (1962) Габен играл с Луи де Фюнесом, в «Трудном возрасте» (1964) – с Фернанделем, не меняя непроницаемого выражения лица. Комедией оказался и последний фильм актера, «Святой год» (1976).

Глава семьи

В точном соответствии с эволюцией своего экранного образа послевоенный Габен остепенился и в жизни. В многолетнем романе с Дитрих он поставил точку. Не было никаких драматичных размолвок; просто Жан был большим собственником, и вольный образ жизни Дитрих его не устраивал. «Он покинул меня, – писала Марлен в мемуарах. – Я люблю его до сих пор, но он больше не требует от меня знаков внимания».

Габен выбрал стабильность – брак с манекенщицей Доминик Фурье. Манекенщица стала домохозяйкой и родила актеру троих детей: дочерей Флоранс и Валери, сына Матиаса. Не рассчитывая на долгую кинокарьеру, актер обеспечил себе тылы, купив сначала одну небольшую ферму, а потом по дешевке большой участок каменистой земли недалеко от Бонфуа, культивировал его и построил там конюшни, коровники и усадьбу «Монкоржери».

В Габене была фермерская жилка, однако крестьяне не считали его своим. Увидев, как стараниями актера расцвела почти бесплодная земля, они из зависти устроили погром в его поместье. «Он мог бы встретить пришельцев с ружьем в руках. Но он спокойно смотрел им в лицо, потому что это был здравомыслящий человек, который прошел войну», – говорила дочь Габена Флоранс об этом инциденте.

Идти прямой дорогой

Мемуары Флоранс называются примечательно: «Жан Габен – не худший из отцов». То есть могло быть и хуже. В глазах поздней дочери стареющий актер уже не выглядел тем суперменом, совершенным человеком, каким его видела Дитрих. Дочь считала его ворчливым, недоверчивым, «прирожденным пессимистом». «С ним было непросто каждый день жить бок о бок, – писала Флоранс. – Если все шло хорошо, ему казалось это настолько странным, что он находил способ изобрести какую-нибудь «проблему», которая заставит его волноваться весь день. В такие минуты мать говорила: «Интересно, что твой отец выдумает сегодня, чтобы испортить нам день?»

С другой стороны, дочь, как один из самых близких Габену людей, подтверждала, что публичный имидж ее отца не был фальшивым. «Он очень рано «ввел нас в курс дела» относительно своих нравственных принципов, которые лежали в основе каждого его слова и поступка. Именно на них зиждился его экранный образ и то, каким он был в жизни, – вспоминала Флоранс. – Не важно, родился человек бедным или богатым, нравственные принципы были одинаковы: прямота, верность, честность. «По жизни всегда надо шагать с поднятой головой, а для этого нужно идти прямой дорогой. Можно иметь недостатки, но всегда оставаться чистым».

Габен прожил 72 года и умер 15 ноября 1976 года от сердечного приступа. Его образ жизни не назовешь здоровым: три пачки сигарет в день (из которых две – «Житан» без фильтра), обильные пиры, от которых у него регулярно «болело брюхо», но отказываться от чего-либо из этого набора упрямый Жан не считал нужным.

«Актерский талант Габена известен всему миру, – писала Марлен Дитрих. – Но о его чуткости, деликатности знают немногие. Его внешняя грубоватость и жесткие манеры наигранны. Он самый чувствительный, самый нежный из всех, кого я встречала. Он мог быть самым добрым, самым предупредительным и самым жестоким. Но он всегда был прав».

Источник: https://profile.ru/culture/kamennoe-lico-120-let-so-dnya-roz...

Звезда мелодрам

1. «Мое лето любви» / My Summer of Love (2004)

До старта кинокарьеры Блант дебютировала на театральных подмостках, где сразу задала своей карьере высокий стандарт. В 2001 году она сыграла в постановке «Королевская семья», где ее партнершей стала великая Джуди Денч. На ее фоне Блант не просто не затерялась, а исполнила роль достойно, за что была отмечена наградой в категории «Лучший новичок» от издания Evening Standard.

В 2004-м после череды проходных ролей в различных сериалах Блант снялась в своей первой большой экранной роли в тин-драме «Мое лето любви» будущего оскаровского лауреата Павла Павликовского. Это своеобразный роман взросления, рассказанный через встречу двух героинь: напускной интеллектуалки и манипуляторши Тамзин (Блант) и очаровавшейся ею Моны (Натали Пресс). Совместное лето навсегда меняет девушек, а эти роли принесли Блант и Пресс звание «Лучшая молодая актриса» по версии британского Би-би-си и американского Variety.

2. «Дьявол носит Prada» / The Devil Wears Prada (2006)

Но настоящий прорыв в карьере Блант случился в 2006 году с выходом «Дьявол носит Prada» — экранизации одноименного романа Лорен Вайсбергер. История про сложное внутреннее устройство глянца в эпоху гламура оказалась настоящим хитом и накрепко проросла в массовую культуру. Настолько, что даже спустя почти 20 лет эффект от фильма продолжает настигать исполнительниц главных ролей Эмили Блант и Энн Хэтэуэй. В своем интервью для издания Variety актрисы признались, что поклонники до сих пор цитируют фразы их героинь, а итальянские гостиницы встречают подарками-пасхалками из фильма. Блант за роль вечно угрюмой и худеющей Эмили получила номинации на «Золотой глобус» и премию британской киноакадемии BAFTA.

Но главной наградой для нее стало то, как картина отразилась на ее личной жизни. Во-первых, ее экранный партнер Стэнли Туччи со временем стал ее зятем: актер женился во второй раз на сестре Блант. А во-вторых, в этой роли в саму актрису влюбится ее будущий муж, звезда сериала «Офис» Джон Красински. По словам актера, он посмотрел «Дьявол носит Prada» без малого 70 раз, любуясь актерской работой (и самой) Блант.

3. «Жизнь по Джейн Остин» / The Jane Austen Book Club (2007)

В середине нулевых Блант работает на усиление своего романтического образа. Один за другим выходят «Жизнь по Джейн Остин» Робин Суикорд и «Молодая Виктория» Жан-Марка Валле. Первая картина — история про современность. Вторая — историческая проза. «Жизнь по Джейн Остин» рассказывает про участников лондонского книжного клуба, жизнь которых причудливым образом облагораживается благодаря любви к литературе. Это непритязательное, но нежное кино про то, что в мир хороших книг можно сбегать не только, когда тебе нестерпимо плохо, но и когда неописуемо хорошо.

4. «Молодая Виктория» / The Young Victoria (2008)

«Молодая Виктория» — история о взрослении королевы Великобритании Виктории, а также о ее замужестве с саксонским принцем Альбертом Саксен-Кобург-Готским. Валле концентрируется не столько на политических главах в жизни правительницы, сколько на ее личной жизни: на опыте большой любви, замужестве и угрозе утраты любимого человека. Режиссер поет оду любви, воспевая в правителях не их титулы, а живые сердца. Эмили Блант за эту роль получила очередную номинацию на «Золотой глобус».

Звезда хоррора

5. «Человек-волк» / The Wolfman (2010)

В 2010-м вышел «Человек-волк» Джо Джонстона — вольный ремейк одноименного классического фильма Джорджа Ваггнера 1941 года. События обеих картин разворачиваются в викторианской Англии. Главный герой Лоуренс (Бенисио Дель Торо) приезжает в Туманный Альбион из Америки ради поисков пропавшего брата. Местные делятся с ним слухами о том, что в предместье Лондона обитает страшное чудище, похищающее и убивающее людей. В ходе расследования Лоуренс и сам становится ключевым подозреваемым. Блант сыграла роль жены пропавшего брата, к которой был неравнодушен и Лоуренс. Общее горе сближает героев, но подводит все ближе к краю пропасти. «Человек-волк» получился немного неуклюжим, но не таким уж плохим фильмом, каким его принято считать.

6. «Призраки» / Wind Chill (2007)

Интересно, как Эмили Блант вообще соприкасалась с жанром фильмов ужасов. В 2007-м она сыграла в треш-хорроре «Призраки». Это шаблонная история про молодых героев, отправившихся домой на зимние праздники и попавших не только в ледяной капкан, но и в лапы чистого зла. Картина провалилась в прокате и собрала разгромную критику. Казалось бы, этот опыт мог подостудить желание Блант сниматься в хоррорах, но актриса не сдавалась.

7. «Любопытство» / Curiosity (2009)

В 2009-м вышел короткометражный инди-ужастик «Любопытство». Это черно-белая страшилка про супружескую пару, столкнувшуюся с паранормальными явлениями, которые испытывают на прочность не только их нервы, но и брак. Картина также собрала отрицательную критику, а со временем выяснилось, что с хоррорами у Блант сложится удачнее всего под чутким руководством ее мужа Джона Красински.

8. «Тихое место» / A Quiet Place (2018)

«Тихое место» — один из самых успешных проектов в фильмографии Блант, с какой стороны ни посмотри. В первую очередь это тот самый хоррор в карьере Блант, у которого получилось и напугать, и рассказать внятную историю. Во вторую очередь это очень финансово успешная франшиза (а первая часть обзавелась продолжением, и уже на подходе третий фильм): в общей сложности первые два фильма заработали под $600 млн, а их производство обошлось меньше чем в $90 млн. В предстоящей, третьей части Блант уже не будет — ей на смену придут Лупита Нионго и Джозефф Куинн. Сменился и режиссер: Джон Красински остался продюсером, уступив свое кресло Майклу Сарноски.

Звезда драм

9. «Меняющие реальность» / The Adjustment Bureau (2011)

Фильм Джорджа Нолфи можно назвать драмой с большой натяжкой — это все же фантастический триллер, но не без весомой доли драматизма. В основе сценария роман фантаста Филипа К. Дика «Команда корректировки» — большого любителя скрещивать разные миры и альтернативные реальности. По сюжету конгрессмен Дэвид Норрис (Мэтт Дэймон) узнает о тайном сговоре — будто мир развивается по запланированному сценарию, а за точностью воспроизводимых событий следит тайная корпорация корректировки, сотрудники которой выглядят как герои нуарных детективов. Но в стройном плане судьбы происходит сбой: Дэвид встречает балерину Элизу (Блант), в которую тут же влюбляется. Однако эти отношения не входят в заранее написанный план Бюро корректировок, и теперь влюбленные герои вынуждены бросить вызов почти что мировому заговору и отвоевать свое счастье у коварного фатума.

10. «Мэри Поппинс возвращается» / Mary Poppins Returns (2018)

Не самая лучшая, но весьма удачная экранизация произведения писательницы Памелы Трэверс о няне-волшебнице Мэри Поппинс. В ней Эмили Блант и танцует, и поет, и учит доверенных ей детей семейства Бэнкс верить в чудо. Картина трижды окупилась в мировом прокате, а Национальный совет кинокритиков США и Американский институт кино включили ее в десятку лучших фильмов 2018 года.

11. «Англичанка» / The English (мини-сериал, 2022)

В 2022-м почти незаметно вышел отличный сериал «Англичанка» Хьюго Блика, который затерялся на фоне более шумного и развлекательного «Круиза по джунглям» от Disney. События шоу разворачиваются в 1890 году на Диком Западе. Английская аристократка Корнелия (Блант) пытается отомстить человеку, которого считает виновным в смерти своего сына. Местные жители незваной гостье не очень рады. Однако Корнелия заступается за индейца из племени пауни по имени Илая (Чэск Спенсер). Отпущенный на свободу Илая в ответ спасает Корнелию, когда та тоже оказывается в беде. Так индеец и англичанка отправляются в совместное путешествие, преследуя разные цели: Илая хочет вернуть отнятую у него землю, Корнелия — найти виновного в смерти своего ребенка. Впереди у них сложный и захватывающий путь, усеянный человеческим горем. «Англичанка» — эталонный вестерн, в котором идеально сложились все составляющие. История о мести, долге и поиске родства в мире, населенном оголтелыми головорезами, находила точку опоры в том, как герои из разных миров обнаружили в себе больше сходства, нежели различий.

12. «Оппенгеймер» / Oppenheimer (2023)

В 2023 году у Эмили Блант вышло два фильма: масштабный, изначально нацеленный на все призы мира «Оппенгеймер» Кристофера Нолана и более скромный в своих амбициях стриминговый «Продавцы боли» Дэвида Йейтса. Последний оказался опытом скорее разочаровывающим: история про алчных продавцов обезболивающих, заработавших миллионы на чужих страданиях, сильно поизносилась к 2023-му. Этот сюжет хорошо освоен коллегами Йейтса до него, и сказать что-то новое и важное постановщику просто не удалось.

То ли дело «Оппенгеймер». Magnum opus Нолана сразу целился высоко и планировался если не как проект всей жизни режиссера, то как минимум тот, который принесет ему долгожданный «Оскар» и закрепит в статусе живого классика. Собственно, так и произошло. Эмили Блант сыграла в картине супругу Роберта Оппенгеймера Кэтрин. Жизнь в тени великого ученого оказалась непроста: физика «крала» у нее не только наука, но и роман на стороне с Джин Тэтлок. За роль Кэтрин Оппенгеймер Блант получила первую в карьере номинацию на «Оскар». В итоге заветную золотую статуэтку она уступила Эмме Стоун, но начало положено.

Звезда боевиков

13. «Грань будущего» / Edge of Tomorrow (2014)

Фантастический боевик Дага Лаймана по мотивам ранобэ Хироси Сакурадзаки не первый масштабный экшен-проект в фильмографии Блант. Несколькими годами ранее она снялась в «Петле времени» — еще одном запутанном проекте о прошлом, настоящем и будущем, затянутых в единый узел. Но если в «Петле» Блант досталась роль второго плана, то в «Грани будущего» ей было где разгуляться.

По сюжету в скором времени на Землю нападет опасная раса инопланетян. Противостоять им пытается майор Уильям Кейдж (Том Круз). В очередном сражении он погибает, но случается неожиданное: вместо лимба герой оказывается во временной петле. Снова и снова он переживает одно и то же сражение, в котором неизменно погибает. Но в перерыве между смертями он знакомится с сержантом Ритой Роуз Вратаски (Блант), которая, возможно, способна помочь ему выбраться из временной западни и сохранить жизнь в следующей схватке с инопланетянами.

Для этой роли актриса набрала впечатляющую физическую форму, но вложила в образ не только мышечную массу, но и всю душу. Ее Рита в железном экзоскелете продолжала оставаться человеком из крови и плоти, за судьбу которой переживаешь как за свою. Но главное открытие фильма в том, что Блант оказались очень к лицу боевики, в которых она максимально органична. Кстати, готовится продолжение «Грани будущего», Блант и Круз вновь вернутся к своим ролям, а снимет вторую часть снова Даг Лайман.

14. «Убийца» / Sicario (2015)

Заряженная адреналином криминальная драма Дени Вильнева, в которой на экране снова встретились Бенисио Дель Торо и Эмили Блант. И вновь история вращалась вокруг хищников, только на этот раз обошлось без оборотней: герой Дель Торо лишь объяснял персонажу Блант, что они оказались «на земле волков», на которой выживет тот, чьи клыки и когти окажутся острее. Главные герои фильма — сотрудники ФБР из отдела по борьбе с наркотиками. Служба заносит их на границу между США и Мексикой, где заканчивается легитимная власть одной страны и начинается беззаконие наркокартелей.

Героиня Блант, Кейт Мэйсер, человек без страха и упрека, оказывается не готова к новым профессиональным вызовам. А сильнее всего ее тревожит фигура загадочного консультанта бюро — героя без имени и биографии, которого сыграл Дель Торо. Вместе с коллегами они бросаются в жерло криминальной мясорубки, из которой никто не вернется прежним.

Большой визионер Вильнев в этой картине работает аккуратно и скромными мазками. Режиссер отказывается романтизировать в рамках жанра историю о вечном противостоянии добра из зла, выясняя, чья пуля окажется быстрее. «Убийца» — выжженный палящим солнцем мир, напоминающий безжизненную пустошь. Здесь герои часто меняются ролями — протагонисты во многом похожи на злодеев, а границы морали максимально размыты. Но Вильнев настаивает: и на пепелище могут зазелениться поля.

15. «Каскадеры» / The Fall Guy (2024) и «Воображаемые друзья» / IF (2024)

Весной 2024 года у Эмили Блант сразу две премьеры: адреналиновые «Каскадеры» и плюшевые «Воображаемые друзья». Последний — новая режиссерская работа ее мужа Джона Красински, в которой актриса действует за кадром: озвучивает одну из вымышленных героинь. Это утешительное и доброе кино для всей семьи про героя, который заводит дружбу с воображаемыми друзьями, брошенными своими владельцами.

«Каскадеры» — проект совершенно иного толка. Снял фильм бывший каскадер Дэвид Литч («Быстрее пули») — человек, который знаком со всеми тонкостями ремесла не понаслышке. Герои Райана Гослинга и Эмили Блант — бывшие влюбленные, которые учатся забывать былые обиды и объединяют усилия во имя кино. Но до старта съемок им нужно разыскать пропавшего исполнителя главной роли будущего фильма.

Промокампания «Каскадеров» уже успела навести суеты. На красной дорожке допремьерных показов вместе с Гослингом и Блант красуются настоящие каскадеры, демонстрирующие запредельный уровень мастерства: их взрывают, бросают на канатах из стороны в сторону, а то они и вовсе без страховки прыгают с высоких балконов кинотеатров прямо на сцену. Райан Гослинг признался, что таким образом создатели фильма хотят привлечь внимание Американской киноакадемии к тому, что «Оскар» все еще обделяет своим вниманием каскадерский цех — сотрудников самой травмоопасной сферы кинопроизводства. Пока неясно, как фильм проявит себя в прокате (он вышел на экраны 5 мая) и достучится ли до сердец киноакадемиков, но, по первым отзывам критиков, Эмили Блант в жанре лихого боевика вновь на коне.

Источник: https://www.pravilamag.ru/entertainment/723621-koroleva-glya...

Они стали поэтами, писателями, актерами, поделившимися с нами тем, чего не услышать в громе официальных славословий, не найти в учебнике по истории или газетной передовице: личным опытом, рассказом о «войне с самого близкого расстояния». Многим из них было по 18 лет, а некоторым и того меньше, когда они попали на фронт. 9 мая исполняется 100 лет со дня рождения одного из таких юных солдат – Булата Окуджавы, а 10 мая – 100 лет со дня рождения поэтессы Юлии Друниной. Их поколение подарило нам правду о войне, за которую, как оказалось, тоже надо было сражаться.

«Ты не маленький»

Не сказать, чтобы, вернувшись с фронта, все эти молодые люди тут же бросились писать о пережитом. Бурлила новая, мирная жизнь, полная надежд, а им было всего по 20 с небольшим – письменный стол подождет. К тому же многим потребовалось время, чтобы осознать себя писателем, поэтом, режиссером.

Впрочем, первые важные стихи и песни сочинялись прямо на фронте. Но мог ли советский официоз – да и вообще кто угодно, кроме воевавшего человека – выдержать такую пронзительную правду, как в стихотворении, написанном в 1944 году 19-летним танкистом Ионом Дегеном:

Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.
Ты не плачь, не стони, ты не маленький,
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай на память сниму с тебя валенки.
Нам еще наступать предстоит.

Деген, родом из Могилева-Подольского, что под Винницей, 16-летним школьником записался в истребительный батальон – так называли добровольческие отряды для ловли диверсантов в тылу. «Подростками мы постоянно пропадали на территории местного 21-го погранотряда. К 16 годам я уже мог стрелять из всех видов стрелкового оружия, включая пулемет ДП, хорошо ездил верхом, разбирался в гранатах», – вспоминал Деген.

Батальон был слишком близко к линии фронта, чтобы простаивать в тылу, и уже через несколько дней ребята попали в бой под Вапняркой. «Рядом погибали мои одноклассники. Для меня это было потрясением. Я с трудом сдерживал слезы, когда мы хоронили убитых товарищей. В начале августа наш взвод поджег гранатами и бутылками с КС [зажигательной жидкостью. – «Профиль»] два немецких танка», – говорил Деген. Командный состав таял, и скоро вчерашний школьник стал командиром взвода, из которого до мирного времени дожили лишь четыре человека; все стали инвалидами.

При выходе из окружения под Днепропетровском Дегена ранили. В госпитале поставили на ноги и демобилизовали: отважный комвзвода все еще был несовершеннолетним.

«Еще не настал час»

Но юношу было не удержать. Поработав недолго трактористом, в 1942 году он вернулся в строй, став разведчиком при 42-м отдельном дивизионе бронепоездов, воевавшем тогда на Кавказе, и после гибели командира Дегена «за грамотность» поставили руководить разведотрядом. Бои на Кавказе Деген вспоминал, как самые тяжелые. После очередного ранения (Иону наконец исполнилось 18) он смог поступить в танковое училище. Командир боевой машины, потом взвода, потом роты, Деген стал тем, кого называли танковыми асами: в бою он уничтожил больше полутора десятков немецких танков и самоходок, в том числе восемь «пантер». Несколько раз отважного танкиста собирались представить к званию Героя СССР, но в конце концов на запрос из военкомата в Киеве, где жил в то время ветеран, пришел ответ: «Поскольку И.Л. Деген и так уже награжден большим количеством наград, есть мнение не присваивать ему звание Героя».

После войны и четырех ранений признанный инвалидом молодой человек поступил в мединститут, впоследствии став крупным хирургом-ортопедом: «Видя благородный подвиг врачей, спасающих жизни раненых солдат, я решил тоже стать доктором».

Стихи Дегена, такие же смелые и бескомпромиссные, как он сам, вызвали оторопь: Константин Симонов назвал процитированные выше «Валенки» клеветой и воспеванием мародерства. Партийные бонзы не желали волновать население рассказами о тяжести войны. В этом смысле показательны слова драматурга Александра Кеплера, сказанные в конце 1950-х во время обсуждения на «Мосфильме» сценария «Человек не сдается» Ивана Стаднюка о первых днях после нападения немцев. «Еще не настал час, чтоб можно было, не травмируя народ, показывать ему картину о самых страшных днях начального периода войны».

Повесть о пережитом в плену – «Это мы, Господи!» лейтенанта Константина Воробьева – в 1946 году оказалась несвоевременной. Дважды бежавший из плена, присоединившийся впоследствии к партизанам Воробьев получил возможность публиковаться лишь 10 лет спустя, а ту повесть напечатали через 40 лет после окончания войны.

Доставалось даже Александру Твардовскому – его ставшую всенародно любимой поэму «Василий Теркин», первые главы которой появились в 1942 году, журили за пессимизм и недостаточно четко прописанную «руководящую роль партии».

Ветер с фронта

И все же к военным стихам советское руководство относилось снисходительнее, чем к прозе или кино. В 1948-м вышел первый сборник стихов Юлии Друниной «В солдатской шинели», за ним последовали другие: «Ветер с фронта», «Окопная звезда». Она писала о войне чаще, чем многие другие поэты-фронтовики. Ее первое военное стихотворение, сочиненное в 1943 году, стало одним из самых известных:

Я только раз видала рукопашный,
Раз наяву. И тысячу – во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.

«Мы пришли на фронт прямо из детства», – говорила Друнина. Ее история – еще один пример невероятного упорства, решимости и смелости.

Книжная девочка, дочь учителя истории, юная поэтесса-мечтательница, в 16 лет Юлия прибавила себе год возраста и записалась в добровольческую санитарную дружину. Летом 1941-го работала на строительстве оборонительных сооружений под Можайском, в хаосе во время авианалета потеряла свой отряд и примкнула к отряду пехотинцев. Попала с ними в окружение, две недели выбиралась, оказалась одной из немногих выживших.

Стремясь попасть на фронт, стала курсантом школы младших авиационных специалистов. Наконец в составе 218-й стрелковой дивизии очутилась на 2-м Белорусском фронте. Была ранена в шею осколком снаряда, застрявшим в нескольких миллиметрах от сонной артерии. Думая, что ранение легкое, продолжала помогать другим раненым, пока не потеряла сознание.

После госпиталя 19-летняя Друнина получила инвалидность, вернулась в Москву, но не усидела и снова отправилась на фронт, в 1038-й самоходный артиллерийский полк 3-го Прибалтийского фронта. В конце 1944 года ее тяжело контузило. Друнина была награждена орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу».

Поколение юных фронтовиков, о котором идет речь, дало таких известных поэтов, как Эдуард Асадов (после ранения в голову он на всю жизнь ослеп), пулеметчик, а позже разведчик Давид Самойлов, командир десантного отделения Константин Ваншенкин, военные корреспонденты Юрий Левитанский и Семен Гудзенко. Последний прошел войну, но скончался молодым от последствий ранений.

А кто-то из молодых поэтов погиб в бою, поэтому известности большой, увы, не получил. Среди таких – Борис Костров, Павел Коган, Николай Майоров.

Слово лейтенанта

В годы оттепели заговорили о феномене лейтенантской прозы: одно за другим появлялись произведения о войне, написанные вчерашними юными солдатами и молодыми офицерами. Это были искренние, порой болезненные рассказы и повести о войне – так называемая окопная правда.

Одним из первопроходцев этого направления мог бы стать упомянутый выше Константин Воробьев, но его не печатали. А вот капитану гвардии Виктору Некрасову повезло больше: в 1947-м за опубликованную годом раньше повесть «В окопах Сталинграда» он получил Сталинскую премию. Книга была почти автобиографична и понравилась вождю, хотя автор и не пошел на уговоры чиновников вставить специальную главу об «отце народов».

Казалось бы, за книгой Некрасова должны были последовать и другие честные и откровенные повести о войне, но ждать этого пришлось минимум 10 лет. Тому было несколько причин.

Во-первых, большинство авторов лейтенантской прозы были на полтора десятилетия моложе Некрасова. Им предстоял путь осознания себя литератором и совершенствования своего мастерства. Можно вспомнить пример писателя-ветерана из совсем другой страны – американца Курта Воннегута. Он возвращался с войны решительно настроенным как можно скорее написать книгу о пережитом, но обнаружил, что не в состоянии найти правильную интонацию и форму для нее. На эти поиски у него ушло целых 20 лет – «Бойня номер пять» появилась лишь в конце 1960-х.

У позднего расцвета лейтенантской прозы были и политические причины. Сталин хотел контролировать память о войне, как и все остальное. Слишком много жесткой правды оказалось бы на поверхности, если бы слово получили все участники сражений. Сталину это было не с руки, поскольку он начал вновь закручивать гайки в едва вкусившей свободы и надежд стране. Поток военных воспоминаний был остановлен, оставили только вычищенное и героически-монументальное. С 1948 года даже 9 мая стало в СССР обычным рабочим днем. Идеологически это объяснялось тем, что пришло время мирного строительства и трудовые ордена актуальнее боевых.

Конец тишины

И лишь с хрущевской оттепелью ситуация начала меняться: появились повести «Южнее правого удара» (1957) и «Пядь земли» (1959) Григория Бакланова, «Батальоны просят огня» (1957) Юрия Бондарева, «Журавлиный крик» (1961) Василя Быкова, «Убиты под Москвой» (1963) Константина Воробьева и другие произведения. Эти авторы были ровесниками, они родились в середине 1920-х.

Не сказать, чтобы их встретили с распростертыми объятиями: партийные цензоры ежились от «нелицеприятного реализма» (выражение Василя Быкова) текстов, где подвиг был негромким, а боль и страх – неретушированными. Повесть Бакланова «Июль 1941 года» (1964), где рассказывалось о том, как сталинские чистки почти уничтожили офицерский корпус Красной армии, вызвала отторжение у официоза и много лет замалчивалась.

Однако нападавшие на писателей критики не могли не стушевываться перед их военной биографией. Юрий Бондарев – командир минометного расчета, дважды награжденный медалью «За отвагу» за уничтожение танка, пушек, огневых точек противника. Бакланов – командир огневого взвода, участвовавший во взятии Будапешта и Вены, раненный в бою в Запорожье. В конце войны – начальник разведки артиллерийского дивизиона.

Открытие окопной правды произвело на советских людей столь сильное впечатление, что на этот раз полностью закрутить гайки не получилось. Лейтенантскую прозу начали экранизировать. В 1964 году фронтовик Владимир Басов снял «Тишину» по одноименной повести Юрия Бондарева, в начале 1970-х вышел фильм «Горячий снег» по другой книге писателя. В 1972-м Станислав Ростоцкий экранизировал «А зори здесь тихие» Бориса Васильева.

Честное кино

Одним из первых оттепельных фильмов о войне стала «Баллада о солдате» (1959) Григория Чухрая. В отличие от большинства наших героев, к началу боевых действий он был довольно опытным младшим сержантом, поскольку ему было 20 и он уже полтора года служил в Красной армии.

Радист по первой военной специальности, летом 1941-го Чухрай стал воздушным десантником. Воевал под Сталинградом, участвовал в операции «Днепровский десант», прошел всю Европу, был четырежды ранен. Помимо еще одного выдающегося военного фильма «Чистое небо» (1961) Чухрай оставил мемуары с говорящим названием «Моя война».

Большим событием своего времени стала картина «Живые и мертвые» (1964) по роману Константина Симонова, одна из первых попыток советского кинематографа показать военную жизнь во всей ее сложности. Главные роли в фильме сыграли актеры, знавшие о войне не понаслышке, – ушедший добровольцем в 17 лет Кирилл Лавров, командир взвода зенитчиков Анатолий Папанов, участвовавший в обороне Севастополя Лев Любецкий.

Многие известные актеры и режиссеры воевали: Юрий Никулин, Иннокентий Смоктуновский, Михаил Пуговкин, Владимир Басов, Леонид Гайдай, Владимир Этуш, Петр Тодоровский.

Смоктуновский, дважды кавалер медали «За отвагу», попал на фронт в 18 лет и вскоре заслужил репутацию везунчика – он оставался целым там, где другие погибали. Например, когда выполнял приказ доставить документы в штаб, находившийся на острове посреди Днепра. Идти надо было вброд, и этот маршрут простреливался немцами, которые уже убили двух посыльных. Погиб и товарищ Иннокентия, а он, ко всеобщему удивлению, даже не был ранен. Участвовал в битве на Курской дуге, в освобождении европейских городов. Несмотря на личное везение, Смоктуновский не романтизировал солдатскую жизнь и свое отношение к тому, что ему довелось пережить, красноречиво выразил в названии второй части своих мемуаров «Быть»: «Ненавижу войну».

Посмертно при жизни

«Война прошла как сюрреалистическое видение, и стройно рассказать о ней нельзя. Виктор Некрасов писал о позиционной войне; я застал войну наступательную, поэтому описать коллектив или отдельные характеры нет возможности: люди умирали быстрее, чем ты узнавал их имена. Не люблю этих воспоминаний, но и на моем счету 16 убитых фашистов при очистке ходов сообщения... Я не убивал ножом или штыком; граната, автомат. Бой лицом к лицу», – вспоминал скульптор Эрнст Неизвестный.

Приписав себе возраст, 17-летний Эрнст попал в 1942-м в 1-е Туркестанское пулеметное военное училище, откуда в следующем году младшим лейтенантом десантных войск отправился на 4-й Украинский фронт. Был командиром стрелкового взвода, участвовал в боях 2-го, 3-го и 4-го Украинских фронтов, в штурме Будапешта. Незадолго до победы, в апреле 1945-го, был тяжело ранен, да так, что его сочли мертвым и наградили посмертно орденом Красного Знамени и медалью «За отвагу». Неизвестного спасло то, что санитары в госпитале, не церемонясь, бросили «покойника» на пол. От удара он застонал. Но документы уже ушли по инстанциям, и вскоре мать будущего скульптора получила похоронку. После того как «воскресшего» офицера поставили на ноги, он три года ходил на костылях, принимая морфий для утоления боли.

Будучи человеком невероятной силы воли и мощи (достаточно посмотреть на его скульптуры), Неизвестный сумел отучить себя и от морфинизма, и от костылей и прожить долгую – 91 год – и насыщенную жизнь художника мирового масштаба.

«Я не понимаю, как люди, пережившие войну, могут стройно о ней писать», – говорил Неизвестный. Вместо слов он изъяснялся своими скульптурами, в частности, серией «Война – это...», над которой работал в 1950-х.

Он считал, что война стала «исходным опытом, который заставил меня по-новому взглянуть на искусство, в том числе и на скульптуру». «В войне (в особенности для тех, кто в ней участвовал) была очевидна некоторая хотя и античеловеческая, но становящаяся частью людей и заставляющая их убивать друг друга сила. Война – это чужеродный элемент в живом, ведущий его к смерти», – объяснял художник.

Не желавший писать о пережитом, Неизвестный сам стал героем стихотворения. Отталкиваясь от истории с посмертным награждением при жизни, Андрей Вознесенский написал:

Лейтенант Неизвестный Эрнст.
На тысячи верст кругом
равнину утюжит смерть
огненным утюгом.

В атаку взвод не поднять,
но сверху в радиосеть:
«В атаку, – зовут – … твою мать!»
И Эрнст отвечает: «Есть».

Но взводик твой землю ест.
Он доблестно недвижим.
Лейтенант Неизвестный Эрнст
идет
наступать
один!

Подвиг школяров

Несколько самых известных в нашей стране военных песен сочинил Булат Окуджава. Среди них «А мы с тобой, брат, из пехоты (Бери шинель – пошли домой)» и «Нам нужна одна победа».

Как и многие его ровесники, 17-летний Булат рвался на фронт, но в военкомате он и такие же зеленые добровольцы услышали от капитана: «Чтобы я вас здесь больше не видел, ясно? Надо будет, сами вызовем. Всё. Бывайте здоровы, школяры». Последняя фраза потом превратилась в название самой известной фронтовой повести Окуджавы.

Из близких людей к началу войны рядом осталась только бабушка: отца, большого советского чиновника, и нескольких его братьев расстреляли в 1937-м, обвинив в троцкистском заговоре, мать через год отправили на 10 лет в Карлаг, тетку, жену грузинского поэта Тициана Табидзе, казнили в 1941-м. Юноша шел воевать не за Сталина, а за родину.

Дождавшись совершеннолетия, осенью 1942 года Булат оказался на Закавказском фронте, минометчиком в кавалерийском полку 5-го гвардейского Донского кавалерийского казачьего корпуса. В декабре был ранен под Моздоком, после госпиталя и до демобилизации в 1944-м служил сначала в 124-м стрелковом запасном полку в Батуми, а потом в 126-й гаубичной артиллерийской бригаде большой мощности Закавказского фронта, у границы с Ираном и Турцией.

Был на войне и соавтор Окуджавы композитор Исаак Шварц; вместе они написали такие известные песни, как «Ваше благородие госпожа Удача» из фильма «Белое солнце пустыни» или «Любовь и разлука» из картины «Нас венчали не в церкви». Молодой руководитель хора и оркестра, в 18 лет Шварц стал сапером, был ранен в 1942-м под Харьковом.

Голос из окопов

Свой военный опыт Окуджава описал в повести «Будь здоров, школяр», опубликованной в 1961 году в альманахе «Тарусские страницы» при большом содействии Константина Паустовского. Отдельной книгой повесть вышла только четверть века спустя.

Автор совсем не пытается представить себя бравым героем, наоборот, подчеркивает свою неуклюжесть и несоответствие армейским стандартам. Но сколько таких нескладных ребят отважно сражались в боях и отдали жизни за победу.

Как и многие фронтовики, Окуджава не воспевал и не приукрашивал войну. Он говорил:

«Я думаю, что прежде всего война была таким страшным, чудовищным событием в нашей жизни, что отзвук от нее идет, продолжает идти и распространяться на другие поколения, как круги по воде».

Конечно, личные свидетельства – самые трудные и неудобные, ведь они сильнее задевают душу, чем штампованная открытка или билборд с георгиевской ленточкой (а то и с немецким или американским танком, которые время от времени по неведению лепят в коллажи современные горе-дизайнеры). Они заставляют думать о том, что было, а не отмахиваться, маскируя этот жест под приветствие. Куда проще идти путем бравурных клише, созданных теми, кто никогда не нюхал пороха.

Голос этих личных свидетельств обычно звучит тише, его приглушают, заслоняют грохотом казенных фанфар. Но не будь его, кровь, пролитая на войне, давно бы воспринималась младшими поколениями лишь как краска на плакатах.

Источник: https://profile.ru/culture/kak-opisyvali-velikuju-otechestve...

Булат Окуджава родился 9 мая 1924 года в семье партийных работников Шалвы Степановича Окуджавы и Ашхен Степановны Налбандян. Первые годы он жил то с мамой в Москве, в доме 43 по улице Арбат, то у родных в Тифлисе — пока в 1934-м не последовал переезд под Нижний Тагил, куда Окуджава-старший получил назначение парторгом строительства крупного вагоностроительного завода. В феврале 1937 года Шалва Степанович был снят с должности (к тому времени он возглавлял нижнетагильский горком) и арестован по надуманному обвинению в троцкизме и вредительстве. Ашхен Степановна, схватив Булата и его младшего брата Виктора, бросилась в Москву: поселились в той же арбатской квартире, оставаться на Урале мама сочла опасным.

Отец Окуджавы был расстрелян в августе 37-го; в 39-м была арестована и мама, которой предстояло провести в лагерях и ссылке в общей сложности 12 лет. Через год Булат переедет к родным в Тбилиси; на Арбат он больше не вернется. В общей сложности он прожил там не так уж долго — но достаточно для того, чтобы позже написать: «арбатство, растворенное в крови, неистребимо, как сама природа». Впоследствии Арбат был воспет Булатом Шалвовичем в десятках стихотворений, а в интервью он пояснял: «арбатство — это определение очень важного для меня качества. Это моя натура, моя психология, мое отношение к окружающим. Это воспитание и почва...» До конца жизни Арбат его детства — «рай, замаскированный под двор» — занимал в системе ценностей поэта высокое место. Помните, в «Каплях датского короля»: «солнце, май, Арбат, любовь — выше нет карьеры...» И хотя после возвращения в Москву поэт жил уже по другим адресам, он продолжал чувствовать связь с местом, где провел детство. Он протестовал против превращения Арбата в пешеходную улицу в начале 80-х, огорчался исчезновению дорогого ему духа старого Арбата:

Там те же тротуары, деревья и дворы,
но речи несердечны и холодны пиры.
Там так же полыхают густые краски зим,
но ходят оккупанты в мой зоомагазин.

Почти с самого начала Великой Отечественной войны Булат, которому еще не исполнилось и восемнадцати, настойчиво добивался отправки на фронт. Призыва он дождался только через год, в августе 42-го. К этому периоду относятся первые сохранившиеся его произведения, это несколько стихотворений, написанных между началом войны и отбытием на фронт. Вот для примера фрагмент одного из них — чем-то напоминающего сентиментальные романсы Вертинского, однако уступающего им по качеству:

Мне именно хочется жить. Ну когда вы такое видели,
Чтоб хотелось бы жить, и никак, ну никак не моглось.
Юность моя, почему тебя так обидели?
Почему это мне обидно и больно до слез.

Фронтовая биография Окуджавы получилась короткой: в конце 42-го он был ранен в ногу и после госпиталя на передовую уже не вернулся. Он состоял в запасном полку, проходил муштру в пехотном училище, пока наконец весной 44-го не был демобилизован по состоянию здоровья. Получилось, на фронте Окуджава провел всего два или три месяца. Но и этого хватило. «Я ранен ею на всю жизнь, и до сих пор еще часто вижу во сне погибших товарищей, пепелища домов, развороченную воронками землю... Я ненавижу войну...» — вспоминал он. Война и осмысление ее сущности оставались одной из главных тем творчества Окуджавы всю его жизнь.

В 44-м Окуджава поступил в Тбилисский политехнический институт на специальность «гидротехнические сооружения». Но, видимо, быстро осознал, что быть инженером — не его призвание. Он покинул институт и устроился в театр: сперва несколько месяцев служил рабочим сцены, затем — статистом. Однако и там не задержался, поняв, что профессия актера тоже не его (впрочем, много лет спустя Окуджава сыграет несколько эпизодических ролей в кино), и в 1945 году поступил на филфак Тбилисского университета. К этому же году относятся и первые публикации его стихов — в газете «Боец РККА» («Ленинское знамя»).

В 1950 году Булат защитил диплом по творчеству Маяковского и по распределению отправился работать учителем литературы в село Шáмордино Калужской области. Он продолжал писать, но до поры до времени в стол: связь с «Ленинским знаменем» он потерял, а из местных газет приходил отказ. Дело сдвинулось в 52-м, когда областная газета «Знамя» опубликовала стихотворение «Я строю». В первых стихах калужского периода бросается в глаза неумеренный пафос, который совершенно не свойственен тому Окуджаве, которого мы знаем. В одной из рецензий на его творчество, датированной 1968 годом, отмечалось: «о самом высоком он умеет говорить просторечиво, незатейливо, не повышая голоса». Но в 1952—1953-м он этого еще не умел. Приведу для примера завершающие строки «Моего поколения» (январь 53-го):

... мое поколение
ленинцами называет себя.

Ведь для него, боевого и чистого,
приближающего дальние дали,
высшее счастье —
быть коммунистами
такими, как Ленин,
такими, как Сталин.

Кстати, эти строки красноречиво характеризуют политические взгляды молодого Окуджавы: в те годы он еще искренне верил в идеалы коммунизма, полагая, что произошедшее с родителями — лишь трагическая ошибка. «Я был очень красным мальчиком», — позже признавался он.

В 1956 году в Калуге издали небольшой сборник стихов Окуджавы, без затей озаглавленный «Лирика». Позже поэт самокритично вспоминал: «И вышла наконец маленькая книжечка очень плохих стихов, потому что я писал — ну о чем я мог? — я писал стихи в газету к праздникам и ко всем временам года. Значит: весна — стихотворение, зима — стихотворение, по известным шаблонам». Булат Шалвович чрезмерно строг к себе: в основном его стихи 1945–1956 годов действительно нельзя назвать сильными (как вспоминал Юрий Левитанский, «в ту пору он еще не был никакой Окуджава»), но и в этом сборнике встречаются очень удачные вещи. Например:

... Вершатся свадьбы. Ярок их разлив.
Застольный говор и горяч, и сочен.
И виноградный сок, как кровь земли,
Кипит и стонет в темных недрах бочек.
Он в долгом одиночестве изныл,
Он рвется в шум, ему нельзя без света...
Нет, осень не печальнее весны,
И грусть ее — лишь выдумка поэтов.

В конце того же 56-го Окуджава переехал в Москву и после недолгой службы в газете «Комсомольская правда» поступил редактором в издательство «Молодая гвардия». После того как Булат обосновался в Москве, его словно подменили — он начал писать очень хорошо. Сам он вспоминал об этом так: «Пришли стихи. Я не утверждаю, что это были замечательные стихи, но это были уже мои стихи, за которыми стояла моя судьба, мой опыт». Говоря иначе, по выражению биографа Окуджавы Дмитрия Быкова [Признан властями РФ иноагентом], поэт «впустил в стихи свою жизнь».

Думается, в этом ему помогло участие в нескольких писательских совещаниях 1954–1956 годов (еще до переезда в столицу), где обсуждались стихи Окуджавы и других молодых поэтов; позже он так вспоминал о роли этой критики: «Прошла самонадеянность, я несколько раз крепко получил по носу и научился относиться к себе достаточно иронически, что немаловажно для литератора». Пошло на пользу и участие в работе литературного объединения «Магистраль», которое он посещал несколько лет после переезда в Москву. Сам Окуджава полагал, что «в то время это было самое сильное литобъединение Москвы». А другой участник студии, Владимир Леонович, зафиксировал лаконичный отзыв Окуджавы о руководителе студии, поэте Григории Левине: «Без Левина меня бы не было».

Быков предлагает еще одно любопытное объяснение взлета поэта, пусть и не бесспорное: «вероятнее же всего, что Окуджава принадлежит к особому типу поэтов...: ему для полноценного лирического высказывания необходимо то самое сознание своей правоты, с которым Мандельштам отождествлял поэзию как таковую. До 1956 года на жизни и чести Окуджавы лежало пятно — и писать настоящие стихи он не мог». Действительно, в феврале 56-го состоялся XX съезд КПСС, осудивший культ личности Сталина и репрессии, и в том же году были реабилитированы родители Окуджавы (а самого Булата приняли в КПСС). Государство, казалось, исправляло «перегибы» и возвращалось к ленинским принципам, которые тогда казалась незыблемыми.

С начала 60-х Окуджава пишет прозу: первой увидела свет повесть «Будь здоров, школяр», опубликованная в 1961 году в альманахе «Тарусские страницы». Сюжет ее прост: она представляет собой набор рассказанных от первого лица отдельных зарисовок из фронтовой жизни молодого бойца, недавно попавшего на передовую. Пожалуй, здесь автору не нужно было даже почти ничего придумывать: достаточно было максимально честно вспомнить то, что он ощущал двадцать лет назад, — а вспомнив, подобрать точные слова, чтобы передать растерянность, непонимание и беспомощность рядового солдатика, попавшего в круговерть военной неразберихи и не желающего умирать. Окуджава сделал это блестяще: как поясняет Быков, «вдруг появляется текст, в котором героическое отсутствует полностью, а слабость, страх, тоска по дому заполняют все художественное пространство!»

Это понравилось не всем: едва выйдя из печати, «Тарусские страницы» попали под сильный огонь критики. Досталось и другим авторам сборника, но «Школяр» стал одной из главных мишеней. В одной из рецензий, емко сформулировавшей официальные установки того времени, отмечалось: «повесть невероятно мелка, в ней нет и намека на смысл и идеи справедливой войны». А Окуджава как раз писал не про смысл, а про бессмысленность и абсурд взаимного истребления человека человеком. Война стала одной из главных тем и его поэтического творчества. Как и «Школяр», военные стихи Окуджавы проникнуты мотивами уныния («руки на затворе, голова в тоске»), безнадежности и обреченности:

Не верь войне, мальчишка,
не верь: она грустна.
Она грустна, мальчишка,
как сапоги, тесна.

Твои лихие кони
не смогут ничего:
Ты весь — как на ладони,
все пули — в одного.

Окуджава не только не писал парадных стихов о войне, но и прямым текстом предостерегал читателя: «Не верьте пехоте, когда она бравые песни поет».

В 1960 году Окуджава взялся за то, чего раньше не делал никто из его коллег: он стал петь свои песни со сцены под аккомпанемент собственного сочинения. Авторская песня тогда уже существовала, но еще не вышла на большую сцену, ограничиваясь форматом квартирников, посиделок у костра, клубов и конкурсов студенческой песни... Новый жанр производил большое впечатление. Андрей Вознесенский вспоминал: «У нас появился новый поэт, который не читает, а поет свои стихи. Стихи обычные, музыка непрофессиональная, поет посредственно, все вместе гениально». Окуджава собирал переполненные залы, куда правдами и неправдами пытались просочиться толпы тех, кому не досталось билетов (на один из своих концертов он и сам с трудом смог пройти — контролеры отказывались пропускать: мол, сегодня уже пять Окуджав прошло). Популярность его зашкаливала: Борис Слуцкий вспоминал, как он шел однажды мимо студенческого общежития и с подоконников трех разных комнат одновременно звучали три разные песни Окуджавы.

В чем же причина этого? Процитирую объяснение Александра Городницкого: «Именно благодаря „камерным“ произведениям Булата Окуджавы впервые после долгих лет маршевых и лирических песен казарменного „социализма“ в песенной (и не в песенной) поэзии появился „отдельно взятый“ человек, личность, „московский муравей“, заявивший о себе, единственное и неповторимое „я“».

Однако и новый жанр, и репертуар Окуджавы не всем пришлись по душе. Булат Шалвович вспоминал: «Мне говорили: „Ну, как вам не стыдно?! Коммунист — с гитарой, на эстраду выходите...“» А один из первых его концертов — в московском Доме Кино — завершился скандалом, только успев начаться. Во время исполнения «Песенки о солдатских сапогах» в зале раздался свист и выкрики «Осторожно: пошлость!»: так называлась документальная короткометражка Элема Климова (тогда еще студента ВГИК), которую показали как раз перед концертом. Булат замолчал, взял гитару и ушел со сцены.

И ладно бы слушатели — в конце концов, поэзия Окуджавы действительно не всем близка и понятна. Но и в прессе порой выходила критика, которая даже по тем временам смотрелась омерзительно. Чего стоит хотя бы рецензия, опубликованная в ноябре 61-го: «О какой-либо требовательности поэта к самому себе говорить не представляется возможным. Былинный повтор, звон стиха „крепких“ символистов, сюсюканье салонных поэтов, рубленый ритм раннего футуризма, тоска кабацкая, приемы фольклора — здесь перемешалось все подряд. Добавьте к этому добрую толику любви, портянок и пшенной каши, диковинных „нутряных“ ассоциаций, метания туда и обратно, „правды-матки“ — и рецепт стихов готов».

Надо сказать, публиковались и благожелательные рецензии — но их было меньше. Настороженно относились к творчеству Окуджавы (и не его одного) и партийные и комсомольские чиновники. Власти предержащие то приоткрывали Окуджаве кислород, то снова закручивали гайки. Отчасти он был сам «виноват» в этом: не принадлежа к числу явных диссидентов (по его собственному воспоминанию, «большинство из нас не было революционерами, не собиралось коммунистический режим уничтожать. Я, например, даже подумать не мог, что это возможно. Задача была очеловечить его»), Окуджава с начала 60-х относился к советской власти чем дальше, тем сдержаннее, да и вообще был неудобной фигурой: он вел себя независимо, подписывал письма в поддержку тех, чьи фамилии вызывали у власти аллергию: в 1966 году — Синявского и Даниэля, в 1967 — Солженицына... В начале 70-х Окуджаву на какое-то время почти перестали печатать и чуть не исключили из партии за отказ публично отмежеваться от публикации его произведений зарубежными антисоветскими издательствами.

А он продолжал писать — «не стараясь угодить». Окуджава любил обращаться в своих стихах к, казалось бы, сказочным сюжетам (кстати, часто тоже эксплуатирующим военную тему): там и бумажные и оловянные солдатики, и король, берущий в качестве трофея мешок пряников, и кузнечики, сочиняющие стихи... Конечно, не следует воспринимать его творчество как детскую сказку (впрочем, опыт работы в этом жанре Окуджава тоже получил: в 1974 году он напополам с Юрием Энтиным написал прекрасные стихи к фильму Леонида Нечаева «Приключения Буратино»): подобно тому, как хорошая научная фантастика, несмотря на формальную невозможность происходящего в ней, на деле предлагает задуматься о вполне реальных проблемах (используя фантастичность в качестве занимательных декораций), так и сказочные построения Окуджавы — лишь антураж для серьезной беседы с читателем. К слову сказать, эти декорации отлично подходили для разговора на излюбленные темы Окуджавы: о добре и милосердии, о гуманизме и справедливости — и, конечно же, о любви...

Еще одной важной для Булата Шалвовича темой стала память о трагической судьбе родителей — и связанное с этим осмысление недавней истории страны и, по Ханне Арендт, банальности зла. Первое стихотворение об этом («О чем ты успел передумать, отец расстрелянный мой») опубликовано в 1962 году, но написано, возможно, раньше — в 57-м или 58-м, то есть как раз когда поэт «впустил жизнь» в свое творчество. Стихов на эту тему у Окуджавы не так много, но они заметны. Процитирую отрывок из «Письма к маме»:

... Следователь юный машет кулаком.
Ему так привычно звать тебя врагом.
За свою работу рад он попотеть...
Или ему тоже в камере сидеть?
В голове убогой — трехэтажный мат...
Прости его, мама: он не виноват,
он себе на душу греха не берет —
он не за себя ведь — он за весь народ.

Семья Окуджавы была далеко не одинока в своей участи: масштаб сталинских репрессий ныне хорошо известен. Так что в каком-то смысле был прав писатель и журналист Сергей Кузнецов, который говорил: «Никакой биографии у Окуджавы нет... Биография Окуджавы — это биография его поколения».

Булат Шалвович любил обращаться в своих стихах и к более давней истории нашей страны, особенно — XIX веку. Героями его стихов становились Павел I, Грибоедов, Лермонтов, декабристы, но чаще других — Пушкин, которому посвящено больше десятка стихотворений. В стихах Окуджавы можно обнаружить немало аллюзий на пушкинские строки и явных парафразов классика. «В сорок лет я почувствовал Пушкина и стал перечитывать его другими глазами. Как стихи моего близкого, хорошо знакомого, как стихи дорогого мне человека, чья трагедия аукнулась во мне очень сильно», — вспоминал Окуджава. Это личное отношение отразилось в его стихах:

Былое нельзя воротить, и печалиться не о чем,
у каждой эпохи свои подрастают леса...
А все-таки жаль, что нельзя с Александром Сергеичем
поужинать в «Яр» заскочить хоть на четверть часа.

О поэзии Булата Шалвовича можно говорить долго: вместить все в одну статью невозможно. Отмечу лишь еще одно — особую лаконичность поэтического творчества Окуджавы: порой всего нескольких слов ему хватало, чтобы максимально точно выразить то, что нелегко объяснить и в целой книге. Вспомните, например, начало песни «Бери шинель, пошли домой», где он обходится двумя строками, излагая философию рядового солдата войны:

А мы с тобой, брат, из пехоты,
А летом лучше, чем зимой.

К середине 60-х относятся две интересные работы Окуджавы для кино: вместе с Петром Тодоровским он пишет сценарий картины «Верность», а двумя годами позже с Владимиром Мотылем — фильма «Женя, Женечка и „катюша“». Ну а песни на стихи Окуджавы прозвучали в без малого полусотне фильмов. Как правило, музыку в таких случаях сочиняли профессиональные композиторы (особенно много Булат Шалвович работал с Исааком Шварцем); но, например, песня «Нам нужна одна победа» звучит в фильме «Белорусский вокзал» именно под музыку Окуджавы: Альфред Шнитке, высоко оценивший авторскую мелодию, лишь сделал профессиональную оркестровку.

С конца 60-х Окуджава обращается к жанру исторической литературы (кстати, героев своих повестей и романов он неизменно помещает все в тот же XIX век), а позже, уже в 80-е, возвращается к автобиографической прозе: быть может, самая известная его вещь в этом жанре, не считая «Школяра», — это небольшой рассказ «Девушка моей мечты», описывающий возвращение мамы из лагеря и написанный вскоре после ее смерти. Юнна Мориц называла его лучшим из всего сочиненного Окуджавой.

Перестройку Окуджава, к тому моменту давно уже разочаровавшийся в советской власти («я, рожденный в империи страха... я, рожденный в империи крови», — тайно признавался он еще в конце 70-х), принял с оптимизмом, хотя и сдержанным: он был мудрым человеком и «умел не обольщаться даже в юные года». «Открылась небольшая щель, — впрочем, ее размера никто не знает, — и надо сделать каждому все, что возможно. Не преувеличивая возможности, но и не преуменьшая их», — говорил он в марте 87-го. Год спустя Окуджава написал:

Еще в литавры рано бить,
И незачем, и все же
Мне стало интересно жить.
Желаю вам того же.

В те годы Окуджава начал принимать активное участие в политической жизни страны. Но уже с конца 80-х, когда многие еще сохраняли восторженные надежды на будущее, он начал понимать, чем происходящее скорее всего закончится. В 1991 году он написал:

Ребята, нас вновь обманули,
опять не туда завели.
Мы только всей грудью вздохнули,
да выдохнуть вновь не смогли.

Мы только всей грудью вздохнули
и по сердцу выбрали путь,
и спины едва разогнули,
да надо их снова согнуть.

Тогда же, разговаривая с Владимиром Мотылем, Окуджава обронил:

«— Боюсь, ничего у нас не получится.

— С чем?

— С демократией... да и вообще».

Время подтвердило его правоту: то, что было сочинено в советские годы «на злобу дня», сегодня порой смотрится так, словно написано только что. Взять хотя бы фрагмент из стихотворения конца 50-х:

Встанет, встанет над землей радуга.
Будет мир тишиною богат,
Но еще многих всяких дураков радует
Бравое пенье солдат.

Со второй половины 80-х Окуджава много ездит за границу: всюду его встречают очень тепло. В поездке по Франции он заболел гриппом, перешедшим в воспаление легких, от которого и скончался в военном госпитале в Кламаре 12 июня 1997 года. Позднее творчество Окуджавы смотрелось довольно мрачно, чему были объективные причины: возраст, здоровье, социальные, экономические и политические реалии 90-х... Вот довольно характерные для последних лет его жизни строки:

... Покосился мой храм на крови,
впрочем, так же, как прочие стройки.
Новогодняя ель — на помойке.
Ни надежд, ни судьбы, ни любви...

Однако незадолго до того он написал — употребив в последней строке то же самое слово, которое вообще использовал очень часто:

... Но, простодушный и несмелый,
прекрасный, как благая весть,
идущий следом ангел белый
прошепчет, что надежда есть.

Спасибо за надежду, Булат Шалвович.

Источник: https://gorky.media/context/nadezhdy-malenkij-orkestrik/