Отдел с дисками при продуктовом магазине. Какое-то время он работал, но потом его хозяева съебались по неизвестным причинам. И не просто съебались, а оставили весь свой товар на том же месте. Нахуя? Не знаю. Но после этого сложилась весьма забавная ситуация.
Человек идёт за продуктами, и по пути замечает этот заброшенный прилавок. Хозяина нет, дисков - дохуя. Добро простаивает. Чтобы устранить этот когнитивный диссонанс, человек идёт искать хозяина дисков в продуктовом. Ясен хуй, там он его не обнаруживает. А отдела всего два. Продукты и лавка с дисками. А добро простаивает. И хозяина нет. Покупателями начинаются новые поиски Неуловимого Джо.
Заебавшийся сотрудник распечатывает бумажку и клеит её на витрину. Нихуя не помогает. Опять все расспрашивают о хозяине дисков. На стекло хуярится вторая бумажка, в надежде на понимание и здравый смысл. Всем похуй. Третья бумажка. Тот же результат. Не знаю, какие эмоции испытывал тот человек в процессе клейки последнего объявления, но думаю что он был близок к острому психозу.
Как-то так. Удивляет тупость и невнимательность людей, которые два года выискивают хозяина дисков. Не менее удивляет и сам хозяин, который оставил всё своё добро и куда-то смылся. Если ему самому настолько похуй на свой товар, то хоть раздал бы бесплатно. А то получилось, что ни себе, ни людям. Хотя может, это троллинг такой.
Кстати, в том отделе уже давно не продаются диски. Так, на всякий случай
«Будешь больше зарабатывать, если устроишься напрямую…» – говорили мне, а я агакал, отмахивался от совета, куксился и сразу забывал сказанное.
Суть в чём. Когда устроился работать дворником, меня наняла девушка – посредник между мной и управляющей компанией. Если жильцы – это A, управляющая компания – B, а дворник – D, то в моём случае был ещё человек C. Она мной руководила: передавала мне просьбы жильцов, заказывала мешки для мусора, инвентарь по моей просьбе, переводила зарплату и т.д. Моя задача была – регулярно отчитываться перед ней с помощью фоток в вотсап.
Вроде всё складно и все должны быть довольны, но нет. В середине февраля мне написала в ВК девушка без аватарки, с пустой страницей. Представилась начальницей управляющей компанией, в которой я работаю. Сказала, что посредница C между мной и ними её не устраивает. Девушка предложила устроиться к ним в компанию напрямую.
Когда говорят, что будешь больше зарабатывать, это возбуждает. Но возбуждение гаснет, когда появляются дополнительные действия в этом квесте. Найди то, сделай сё, позвони, оформи, напиши заявление. Фу. Когда же прямо пишут «Давайте к нам. Приезжайте…» – совсем другое дело. Я согласился.
В офисе управляющей компании мне рассказали, чем их не устраивает та посредница. Слушать было скучно, но один момент взбодрил. Зимой я упустил гололёд и вовремя не получил жалобу от жильцов. Жалобу скинули посреднице, но дальше слова жильцов не пошли. Кто-то во дворе получил ушиб и рассердился, а я этого не знал и ничего с этим не сделал, хотя мог.
Интересно, а сколько ещё раз жильцы злились в никуда? Ещё вспомнил, что просил песок семь раз, а он поспел в подсобку только через три месяца после первого песочного зова.
Выходила примерно вот какая картина. Представьте электричку из пяти вагонов, в которой не работают ни двери между вагонами, ни кнопки связи. Случись беда в вагоне №5, людям придётся кричать и махать руками в окошко вагона №4. Из вагона №4 весть таким же образом отправится в вагон №3. Потом в №2, а там и в вагон №1.
Пока послание передаётся из уст в уста от вагона к вагону, беда может уже сойти на нет, или наоборот – обрасти новым ущербом. Да и феномен «испорченного телефона» никто не отменял. В начале могут сказать: – «Нам бы салфеточек в вагончик пожалуйста. Жирок с пальчиков вытереть…», а до первого вагона дойдёт: – «Там люди без салфеток гибнут и устроили кровопролитный бунт! Кричат, что вы там жиру беситесь и о других не думаете. Скоты бесчувственные!»
Не уверен, что без одного вагона ситуация сильно поправится. Хорошо, если человека что-то не устраивает и он сразу может в лицо сказать это тому, в чьих силах на это повлиять. В моём случае, это когда жилец выходит и говорит мне о мусоре и показывает, где он. Ну или пишет мне и скидывает фото. Если не мне, то хотя бы в чат жильцов. Но с чатами тоже не всё гладко. Некоторые люди из них выходят, чтобы уведомления на них не давили. Короче, сложно с этой цифровой бюрократией.
Когда в офисе управляющей компании меня оформляли, бухгалтер сказала: «Жалко вам наверное, да?». Чуть не вскричал, что конечно же да! Только я сожалел из-за тех неуслышанных жалоб, а бухгалтер имела в виду деньги, которые я недозаработал.
Посредница брала себе часть моей зарплаты за то самое посредничество. Напомню, что я получал за уборку дома 12000. Кто-то в том же офисе сказал, что теперь я буду зарабатывать в два раза больше. Ещё кто-то поправил, что почти в два раза. В итоге я буду получать 17000.
Хорошо, что весть о повышении зарплаты дошла до меня вот так напрямую, а не через пять вагонов. В этом случае я бы наверное должен был получать 100 000 + новый автоматизированный инвентарь + набор почётных грамот + годовой абонемент в массажный салон + отпуск на Бали.
После переоформления неделю отгонял скверное желание посчитать, сколько я недозаработал. То есть, сколько бы ещё получил, если бы сразу устроился напрямую.
Теперешние 17000 – это обычная ставка в обычный период. В период уборки снега ставка выше – 20000. Снег выпал в конце ноября и сыпал весь ноябрь, декабрь, январь и февраль. Но скверное желание всё посчитать прогнал.
Не моего ума это дело. Моё дело – не деньги собирать, а мусор.
Добрый день/вечер, в зависимости от места, где вы находитесь! Был на Выставке клинок, все прошло, в целом, замечательно, если бы не один мужичок, которого я хочу короновать "самый бесячий клиент на моей памяти". И даже гордость пробирает от того, что титул получил не какой-то там Джо или Фредерик, а наш человек :) (шутка, если что).
Народу было много, люди подходят к твоей стойке, если нравится что-то, то просят потрогать/задают вопросы. А далее покупают или уходят. Ничего сложного и необычного, и тут приходит ОН.
Подходит мужичок, годов 50-60, с очень кислым и безжизненным лицом, словно я уже просрал все его сроки, обманул его мать/жену/детей, а вместо ножа выслал ему 3кг собачьего дерьма. Спрашиваю: "Что-то подсказать? Или дать поддержать в руках? (ножи за стеклом)". В ответ он не реагирует, и идет дальше. Ок, ничего страшного.
Проходит минут 15-20, но снова подходит, показывает пальцем на нож и просит дать ему поддержать. Далее идет минут 15 стандартного диалога про специфики, материалы. Говорю ему ценник, он хмыкает и уходит снова. Тоже обычное дело, ничего такого.
А дальше цирк с конями. Снова приходит через минут 10, просит вытащить ВСЕ ножи, чтобы он мог подержать (а это занимает не так мало времени, ну ок). Начинает в руках вертеть все ножи, снова хмыкает, носом шмыкает, крутит и вертит, словно в руках не нож, а шар 8мерка, который даст ему знак. И просит: "Могу пойти порезать им что-то?". Я отвечаю: "Да, почему нет, но я пойду с Вами". Пошли, он подошел к другой палатке, где есть овощи (тоже продавец ножей, сделал такой прикол у себя, что можно сразу опробовать товар), и начинает моим ножом орудовать. При том не спросил разрешения: тупо взял чужую доску, чужие овощи и начал их рубить и резать. У продавца всего было 5-6 морковок на весь день. а он их изрезал всех в труху. Ну ок, надо ему так надо.
Результатом доволен, возвращаемся, он возвращает мне нож и такой: "Мне нужно время подумать. Если надумаю - вернусь". Ну ок. Хорошо. Клиент всегда прав.
Проходит час, народу тьма, все заняты (нас трое человек стояло, и каждый отвечал клиентам) и тут врывается ОН: буквально вклинивается среди клиентов, пихает всех, и на громкой связи с каким-то мужиком и начинает прям громко: "Алло! Антон, меня слышно?! Да Да, я тут на выставке! Ковчег какой-то, вроде нормальные кухонники, ща включу видео и смотри *врубает камеру". И начинает тупо из рук других клиентов выхватывать ножи, громко что-то обсуждать, из-разряда "Да нормально в руке лежит, выглядит, конечно, по-пидорски многие, но есть посолиднее". И клиенты тупо начинают уходить, потому что не очень уютно с таким кадром стоять и ждать. И в какой-то момент от стойки отошли все, кто был заинтересован, и лишь одна мысль посетила всех нас:
Но на лицах сохраняем улыбку, хорошее настроение, потому что будет крайне непрофессионально просить клиента уйти. Поэтому терпим дальше. После минут 15-20 громких обсуждений со своим другом Антоном, мужичок поднимает взгляд на меня и продолжает: "Так, я уже почти созрел, я еще кружочек сделаю, и вернусь. Надо переварить информацию".
Хотелось ему ответить, но пикабу научил меня: нельзя хамить, даже если человек буквально одним своим видом вызывает боль, сравнимую с ударом по яйцам бетонной плитой. Поэтому прозвучало: "Как что-то решите - подходите, мы будем ждать".
Снова проходит час, и снова идет ОН: быстрым шагом, хмыкает и шмыкает, идет прямо к нам.
Клиент - Так, я решил, мне понравился Ваш шеф нож. Давайте его.
Я - Хорошо, какой именно?
Клиент - Вот этот "указывает пальцем", его и возьму.
Я - Принято. Наличкой или перевод?
Клиент - Нет, не сейчас. Я хочу резерв. Вы в Москве? Заберу через 2-3 месяца. Сегодня я потратился хорошенько, поэтому лимит исчерпан. Можно его в резерв до лета?
Я - Нет, прошу прощения, но на выставке резервов не делаем. Если останется - можете забрать ближе к нужно дате.
Клиент - А, понятно. Тогда возьму визитку?
Я - Конечно
И он берет сразу пол стопки визиток. На мое уже откровенно удивленное лицо, он так спокойно: " Я для себя и друзей" и уходит.
Честно, я уже подумал, что это - конкурент, и просто гадит таким образом, но другие мастера подтвердили, что он периодически ходит на выставки и всем делать мозг. Ничего не покупает, просто общения не хватает.
Вчера услышал от одной мудрой девушки замечательные слова о том, что счастье - это когда реальность лучше, чем твои ожидания. Абсолютно согласен. От себя хотелось бы ещё добавить, что надо ещё и уметь это увидеть.
Сегодня открыл велосипедный сезон - первая поездка в этом году. Осилил 12 километров. Да, грязновато ещё , да скользко ( даже бахнулся разок). С непривычки устал, ножки заныли, спинка заболела, отсидел "кое что"😁.
Но зато лицо красное от весенней свежести и улыбка на лице, во всём теле приятная физическая бодрость. А самое главное радость и удовольствие от велика, от поездки, от себя что смог, сделал💪💪. И от замечательного солнышка, которое в нашем городе появляется вообще не часто. Ну чем не счастье, точно это оно - простое человеческое счастье.😇
Я бил женщину. Нет, я с ней дрался. Это была валькирия. Мы вместе принимали ванну. Всё было в порядке, но в какой-то момент её переклинило. Да, мы были пьяные. Я не помню, из-за чего это произошло, но слово за слово, хуем по столу... Она начала бить меня кулаками, потом взяла лейку душа и ей начала меня бить ей по голове. Я защищался руками, но рукам тоже больно. Тогда лейки были не силуминовыми, а нормальными, железными. Я предупредил её словами, что сломаю душ, если она продолжит. Она продолжила. Я выхватил у неё душ и начал разрывать его. Два голых человека в скользкой ванной бьются лейкой от душа. Эпичненько. Оказалось, что кожа распаренная очень податлива к порезам. Когда мои ладони начали истекать кровью, она вдруг успокоилась. Это первый случай. Шланг для душа купил, установил потом. Второй случай: Другая девочка. Мы купаемся на мелководье. Она решила взять меня за голову и немножко подержать под водой. А я не люблю дышать под водой с детства. Когда я вынырнул из-под её рук, взял её за волосы и окунул секунд на пять. Ей это очень не понравилось. Слёзы были. Вот такой я бессердечный.
В небольшом офисном здании открылся пункт благотворительной помощи беднякам. Бедняков там кормили, раздавали им еду, давали помыться, стирали вещи. В дни раздачи бедняки собирались не только на крыльце пункта благотворительности, но и у входов в другие организации, мешая другим людям проходу в здание. Большинство из них были в алкогольном опьянении. У женщин они стали требовать, вероятно в шутку, деньги за проход в офисы. Самые наглые из бедняков в эти дни заходили в офисы, расположенные в этом здании, требовали скидки или дать им что-нибудь бесплатно, в противном случае угрожали разбить ночью окна. По всей территории разбрасывали мусор.
Со слов наемных работников благотворительного пункта, им самим тяжело работать со своим контингентом.
В какой-то момент несколько арендаторов решили поменять дислокацию. В итоге владелец офисных помещений согласовал им скидку и выгнал благотворительный пункт.
Вот так наглецы остались без еды и душа, а к арендаторам и их посетителям больше никто не пристает.
Нашему третьему горнострелковому батальону была поставлена задача по охране перевала Саланг. Это стратегически важный перевал в Афганистане в горах Гиндукуша. Высота 3 890 метров. Через перевал идет автодорога. Дорога жизни. Она связывает северный и южный Афганистан. По этой дороге доставлялись исключительно все грузы. И боеприпасы, и продовольствие, и обмундирование. На дороге, кроме четырехкилометрового тоннеля, построено 11 км железобетонных галерей, защищающих дорогу от лавин. На одном из постов северного Саланга наша минометная батарея сменила роту пехоты второго батальона. Это был 25-ый пост. В нескольких километрах вверх к Салангу располагалась стоянка Душак. Кишлак в этой местности и река, которая там протекала, именовались аналогично.
Душак находился под контролем дорожной комендантской бригады. Там же находились расположения царандоя (На языке пушту – «защитник»). Народная армия Афганистана, и какие-то строительные афганские части. А если ехать вниз от нашего 25 поста, следовал Терешковский поворот. Возле поворота тоже была Советская застава. На этой заставе было установлено несколько орудий артдивизиона 177 полка. Есть две версии названия этого поворота. Одна – когда-то проезжая Афганистан, на этом повороте останавливалась первая в мире женщина-космонавт Валентина Терешкова. Другая версия – дорога идет резко вверх под большим углом и поворот на 180 градусов. Справа скалы, слева пропасть. Дорога узкая, встречной технике не разъехаться. И уж если кто-то улетал с дороги, так улетал можно сказать прямо в «космос».
Душак был хорошим районом, относительно остальных точек моей афганской биографии. Место вполне спокойное. Народ поговаривал, что до нас здесь пехоту не один раз обстреливали и даже «утюжили» из минометов.
Но когда поставили на этот пост нашу минометную батарею, нам удалось нормализовать обстановку. По приезду на боевую задачу, на 25 пост, мы сразу оповестили кто здесь хозяин. В течении нескольких дней окружающие горы «стонали» от разрывов мин. Нами был пристрелян каждый камень, каждая вершина на расстоянии четырех километров и бодаться с нами было не просто. Все-таки миномет очень грозное оружие. На вооружении у нас кроме минометов 2Б14-1 «Поднос» были два миномета 2Б9 «Василек» советский возимо-буксировочный гладкоствольный автоматический миномет калибра 82мм. Огонь из него можно было вести как прямой наводкой, так и навесной. Еще очень важное преимущество «Василька» в том, что стрелять из него можно очередями, по две-четыре мины, с подачи мин из кассеты.
На 25 посту у нас даже и потерь не было. В одну из ночей был ранен часовой, Рустам Искандеров. Стреляли из гор через дорогу. Но как только мы открыли огонь из минометов в ответ, обстрел прекратился. Утром комбат конечно же загнал нас в горы. Надо было прочесать местность и разрушить возможные укрепления душманов или наблюдательные пункты. День ползали по горам, но безрезультатно, ничего не нашли. Только вымотались до предела.
На самом посту потерь не было, но при очередном выезде в Джабаль по каким-то делам, погиб наш старшина прапорщик Фомин. За мою службу в минометной батарее у нас погибли три прапорщика. Два под обстрелом на маршруте и один подрыв на мине, в секрете «Гвоздика»
Скорее всего из-за моего опыта службы в Джабальском секрете, здесь я тоже был отправлен командованием на боевое дежурство в секрет. Этот секрет находился в горах. Название секрета романтичное – «Пион». Подъём на него был не слишком трудным, гора пологая. По всему склону горы росли невысокие сосенки. А с другой стороны пропасть, отвесные скалы. Это было нам на руку, потому что со стороны пропасти душманам до нас добраться не просто. На «Пионе» было шесть человек, все одного призыва, уже почти «черпаки». Из вооружения – 82 миллиметровый миномет 2Б14-1 «поднос», пулемет Калашникова ПКМ-7,62 с лентой в коробке на 100 патронов, гранаты и автоматы АК74М-5,45 со складывающимся прикладом. Все как бы хорошо. И вооружение, и расположение секрета, и подъем не слишком тяжелый. Кто лазил по горам в полной разгрузке, тот поймет, о чем я. Но был один очень существенный недостаток. Полное отсутствие воды. Воду приходилось поднимать и поэтому расходовалась она только для приготовления пищи и питья. Да и «апартаменты» были уж очень сомнительного качества. В расщелине из скал свалены матрасы и еще какое-то тряпье, сверху крыша из брезента.
Фото на «Пионе». Я второй слева.
На «Пионе» я очень близко познакомился с бельевыми вшами. Этими противными насекомыми, похоже еще задолго до нас, была плотно заселена наша «спальня». И где-то недели через две, тело было расчесано до крови. Кормить эту живность на «Пионе» довелось мне ровно месяц. Дни проходили монотонно. Наблюдение за окрестностями, чистка оружия, приготовление пищи. И еще давили вшей. Снимаешь с себя всю одежду, вплоть до трусов, а во всех швах и особенно в трусах под резинкой этих тварей немерено. И щелкаешь их между ногтями больших пальцев. Они лопаются, обрызгивая тебя твоей же кровью. Все тело чесалось, а почесывание руками лишь вредило расцарапанной коже и причиняло боль.
Ночью было сложнее, приходилось стоять на посту через каждые два часа. Стоять на посту, выражение несколько образное. На пост выходили по два человека, один лежал на позиции у миномета, второй в нескольких метрах ниже, недалеко от входа в «апартаменты». Что бы не уснуть, минут через двадцать, менялись местами. Горы не были безжизненны. В течении всей ночи, не раз были слышны какие-то движения, шорохи, шумы. Огонь мы открывали без предупреждения из автоматов или пулемета. Мы настолько привыкли к стрельбе, что она совершенно не мешала отдыхающей смене спать. Но уснуть мешали вши, которые были очень активны в это время суток. Сколько бы мы их днем ни давили, ничего не помогало. Было такое впечатление, что по ночам эти твари размножались тысячами.
Слава богу, хоть со стороны душманов не было попыток захватить наш секрет и ночью нас не вырезали. Через месяц пришла долгожданная смена и мы спустились вниз на 25 пост. Внизу мы сначала выстирали форму, предварительно замочив ее в керосине. Сами вымылись в баньке. Как же приятно было, одеть трусы и форму без кишащих в ней насекомых. Вот только тело еще заживало в течении нескольких дней.
Была на 25-том посту хлебопекарня. Хлеб выпекался для нашего батальона. Но самое приятное, что лично у нас, недостатка в свежем ароматном хлебе не было. Можно было заскочить на пекарню в любое время дня и ночи. Пекарями были мужики моего призыва, но из другого батальона. До пекарни они уже успели повоевать. А здесь местечко теплое, сытное. Казалось бы, сиди себе до самого дембеля на хлебе и на дрожжах. Да и бражкой можно себя побаловать. Но не из того теста были слеплены пацаны. Эти ребята не собирались провести службу в «нычках». Они оборзели до такой степени, что за нарушения воинской дисциплины их перевели в нашу батарею по своим ВУС. По которым изначально отправляли в Афганистан. С одним из них, Юрой Дубовицким, я и познакомился на пекарне. Впредь между нами завязалась очень крепкая дружба. Но встречались мы не очень часто. Потому что были в разных минометных расчетах.
Как-то уже перед «дембелем» я с Юрой в колонне поехали в 177 полк. Зашли в полковой магазин, а там продавцы две женщины. Женщин то мы уже не видели очень давно.. Как мы в этом магазине то краснели, то бледнели, никак не могли выбрать товар. Мы вдруг осознали, что без матных слов даже объясниться не можем, ни одной фразы без этих слов паразитов произнести невозможно. Да и вообще было очень сильное ощущение робости и смущения перед противоположным полом. После этого случая мы решили учиться «гражданскому» языку. И мы на полном серьезе занялись своим «образованием». Несколько раз вели «светские беседы» друг с другом исключая маты. А матерные слова, я до сих пор не люблю и практически не применяю в своей речи.
Ну так вот, хлебушка хватало всегда, а хотелось еще чего-нибудь к свежему хлебу, кроме обычной солдатской пайки. Погода в этом районе была тоже вполне комфортная для Афгана. Не было изматывающей жары. И даже местами была зеленая трава. Поэтому откуда-то из более жарких мест, сюда на пастбища перегоняли скот целыми стадами. Пастухи, как кочевники, жили месяцами со скотом на пастбищах. И, естественно, старались держать свои стада максимально ближе к нашему посту-заставе. Это все-таки стопроцентная охрана от набегов охотников за дармовым мясом. Душманы могли запросто вырезать и пастухов, и овец.
У нас была стационарная проводная связь с Душаком. Когда проходили стада животных, они иногда повреждали провода. Один раз меня с Гришей Зыряновым отправили найти и исправить повреждение. Гриша связист, хороший связист. Он, кстати, до сих пор у себя в Тюмени, так со связью и не расстался, продолжает работать в этой сфере. Обрыв провода был тогда почти у самого Душака. Мы с Гришей нашли обрыв, восстановили связь, затем зашли в Душак. Там стояло советское подразделение, царандой и какие-то строительные афганские части. В общем, настоящая «цивилизация» и магазин. Вот только денег мы с собой не взяли. Патроны взяли, гранаты взяли, сигнальные огни взяли, а вот денег нет. Ну и что? Посмотрели на витрину, сглотнули слюну от разнообразия колбас, да печенья и потопали, понурив головы до своей заставы. Но ведь не может молодой солдатский организм – вот так вот просто отказаться такого изобилия жратвы. По пути мы разработали «коварный план». И сразу же на следующий день его исполнили. Недалеко от нашего поста был мост и связь проходила под мостом. Григорий, по утру незаметно перерезал провод. Естественно, мы предупредили об этом «доверенных» лиц. В случае нападения на пост или колонну, связь этими людьми была бы восстановлена моментально. Я с Григорием, собрали деньги и заказы от всех желающих, вооружились автоматами, гранатами и прямой наводкой потопали в Душак в магазин. Риск естественно был и немалый. Территория не полностью под контролем советских войск, кругом ущелья, горы. Но какие мы колбасы оттуда принесли, ух и вкуснотища. Пировали мы тогда славно.
Однажды весной разведка доложила о крупной банде в одном из ущелий. Командованием была организована боевая операция по уничтожению этой банды. К тому времени я уже был наводчиком миномета в расчете сержанта Мехедова. Естественно, на операцию я шел уже не с минометной плитой, а с трубой (ствол, вес 19 кг). Высадились мы недалеко от входа в ущелье. Далее надо было следовать пешком. В ущелье предстояло форсировать горную речку. Река была внизу, нам надо было преодолеть эту преграду по двум бревнам, проложенным от берега до берега. Бревна высоко над рекой, а внизу стремительно проносились бурлящие потоки воды. Как только я ступил на бревна, ствол своим весом начал стягивать меня на сторону. Я снял его со спины и попытался использовать в качестве балансира, держа перед собой на руках. У меня опять ничего не получилось, ведь кроме ствола, за спиной был еще автомат и вещмешок. Почему-то сильно дрожали ноги и соскальзывали с бревен, как только я пытался ступать на них. Сержант, молча взял у меня ствол и пошел с ним. А я без ствола уже вполне спокойно преодолел это препятствие. Как только мы оказались на другой стороне речки, практически сразу из гор душманы начали нас обстреливать. Впереди нас на некотором расстоянии шла пехота, она приняла огонь на себя. Бой был в ущелье. Стреляли хрен знает из чего. Эхо было еще страшнее и громче самой стрельбы. По команде «расчет к бою» мы установили миномет на позиции выбранной офицером. Позиция была защищена валунами, скалами. Расчет работал слаженно и четко. Но я хорошо помню, что был несколько ошалевший от грохота, раздававшегося вокруг. И когда последовала команда огонь, я на пару секунд растерялся. Мне, как наводчику, надо было установить и навести прицел. Я испытал сильный страх. Хотя это была не первая моя операция, и до этого я уже участвовал в боевых действиях. Но мне почему-то казалось, что сейчас весь огонь душманов ведется только по мне и они только и ждут, что бы я высунулся. Сержант, правда, быстро вывел меня из этого состояния. Довольно грубо, но твердо произнес что-то вроде: «Боец, ты что охренел? Почему команду не выполняешь? Работай!!!» У меня еще мысль мелькнула: «Ладно, я буду работать. Но, если меня убьют или ранят, это ты будешь виноват». Не знаю, как-то я зацепился за эту мысль и на самом деле просто работал. Все-так я уже был настоящим минометчиком. И тем более с каждой миной, выпущенной из миномета, огонь с гор становился все реже и уходил от нас дальше. Сколько длился бой по времени, я сказать не могу. Но мне казалось, что он длился целую вечность. Все наши бойцы, находящиеся в зоне моей видимости, остались целы и невредимы. Душманы затихли или отошли куда-то.
Какое-то время мы стояли в ущелье, а по кишлакам и горам впереди работала авиация. После авиаподготовки (авиационные удары по выявленным объектам противника, уничтожение укреплений и огневых точек противника) мы пошли на проческу этих кишлаков. Там было много разрушенных дувалов, но были и вполне целые. Хотя мне казалось, что после такой огневой обработки уже вообще ничего здесь не должно остаться. А там даже были люди, живые люди. Женщины какие-то и без паранджи. Они уже не прятались и не закутывались. А что-то выкрикивали нам с ненавистью. Хотя каждый раз перед авиаударами и артподготовкой командование оповещало кишлаки и давало время выйти всем мирным жителям из зоны боевых действий. Это был дополнительный риск для нас. Душманы ведь тоже знали об этом и это был шанс устроить засаду у нас на пути, которым они всегда старались воспользоваться. В общем что-то мы там прочесывали, что-то искали. Кое-где возникали кратковременные перестрелки. Мелкие группы или одиночки еще оказывали вялое сопротивление. Но до завершения этого дня, банда была разгромлена, боевая задача выполнена.
Выходя из ущелья, мы продолжали осматривать уцелевшие строения. Кое-где находили оружие. В одном из дувалов моим сержантом был обнаружен мешок с деньгами. Понятно было, что эти деньги не простого дехканина. Деньги были аккуратно упакованы в мешок, скорее всего они принадлежали местному главарю банды и были переданы с караваном из Пакистана. Душманы часто перевозили караванами из Пакистана и деньги, и оружие, и боеприпасы. Вот здесь конечно мы поступили вопреки приказу, но в пользу здравого смысла. Ну не отдавать же такое богатство командирам. Деньгами забили ствол миномета почти до верху, не придумали куда их еще можно спрятать. Личные вещи и вещмешки у нас при выходе обычно проверяли особисты.
Операция закончилась, к тому же закончилась успешно. Я и бойцы моего расчета живы и даже не ранены. А за моей спиной навьючена уже не такая уж и осточертевшая труба. Это целое вместилище «клада». Награда за пот, за страх. Вот что ни говори, а могут большие деньги поднять настроение, слегка снять усталость и сил добавить, даже на войне.
Но не тут-то было. Видно и так уж слишком много фарта свалилось на меня на этой операции. Живой солдат!!! Еще и богатства тебе? Оказывается, у пехоты оставалось несколько минометных мин. Что бы не мучать личный состав и так измотанный до предела на операции, комбат решил расстрелять оставшиеся мины. И вот скажите, какого черта, нашему расчету надо было в это время оказаться рядом аж с командиром БАТАЛЬОНА. Приказ миномет к бою, был отдан именно нашему расчету. Правда сориентировались мы быстро. Леня Радчук с двуногой метнулся за ближайшие развалины. Мехедов доложил, что не все номера расчета на месте. За что немедленно услышал от комбата «лестный отзыв» в свой адрес и приказ: «В течении пару минут, чтобы орудие было готово к бою!» Я и Мехедов пулей побежали за развалины. И с остервенением палкой начали выковыривать деньги из ствола. За несколько минут мы успели выковырять деньги, запихать немного в берцы, вернуться к комбату и привести миномет в боевое положение. Успешно отстрелялись, но вернуться за деньгами возможности не было. Вот так на одной из операций мне довелось почувствовать себя сказочно богатым, но всего-то, наверное, в течении получаса.
О военных буднях 25-го поста. В один прекрасный день нам сказали, что на КП батальона на самом перевале, приехал стоматолог и всех желающих с зубными проблемами будут лечить. Из нашего минбата было тоже несколько человек, в том числе и я, в коренном зубе образовалась дырка. Я с Гришкой по дороге совещались по поводу лечения. Он стоял на своем, что свой зуб будет только удалять. Ну а я решил, молод еще, вся жизнь впереди, уж лучше полечу, запломбирую, зубы нужны еще. Как сказал, так и сделал. Рассверлил мне этот эскулап (Ссука) дырку, да и залепил пломбой. Вернулись мы к себе на пост, у Гришки к вечеру, после удаления, уже вся боль прошла, улыбается довольный. А я места от боли себе не нахожу. Всю ночь водой ледяной из речки рот полоскал. Пока холод во рту, на минуты боль снимало. Под утро полный песец, башка раскалывается, челюсть выворачивает, глаза на лоб лезут. Ну и давай меня мужики выручать. Чем-то наподобие шила, пломбу мне доставать. А доктор видно опытный был, пломбу на совесть поставил. И все-таки, хоть и с огромным трудом, но мы победили, выковыряли ее. И все, боль моментально ушла. Не лечил я больше зубы в Афгане. А этот все же сразу на гражданке пришлось удалить, да и не один зуб что-то у меня был подпорчен за время войны.
Как-то в гости к нам на огонек, заглянула полковая разведка. Вечером я стоял на посту. На улицу вышел прапорщик и два лейтенанта. Они спрятались возле моего эспээса, присели и осторожно курили. Потом у них зашел спор о часах. Прапор очень хвастался своими часами фирмы Seiko, настоящие, были такие в Афгане. Он говорил, что они противоударные, водонепроницаемые и прочее. В общем они даже заспорили на что-то. Ну и зачем же дело стало-заспорили, проверили. Делов-то, речка в двух шагах. В воду опустили, подержали малехо, достали, все хорошо, тикают. Ну а на против ударность, решили мне доверить проверку. Зря конечно. А я и рад стараться, добросовестно и с душой, со всего маха и впечатал в скалу эти часы. В общем стекло себе, механизм себе, разлетелись часики. Прапорщик: «Ну что же ты, солдат, кто так часы кидает?» Я: «Виноват, товарищ прапорщик, старался как лучше, приучен выполнять приказы дословно». В общем поржали с него лейтенанты, а прапорщик сгреб часы в ладошку и пошли они в расположение.
Попробую рассказать о своем личном опыте употребления чарза. Тема очень непростая и поэтому изложить ее не легко. Возможно, кто постоянно служил в полку и после боевых возвращался в полк, меня может не понять. Я думаю полк – это есть регулярная Советская Армия с соответствующей дисциплиной, командирами и прочими атрибутами. Ну, а на операциях тут уж не до чарза, это и ослу понятно. А вот на заставах и на маршруте, как лично в моем случае, достать наркоту было очень легко. Опасность погибнуть была всегда, особенно в одурманенном состоянии. Боевое дежурство – это постоянное напряжение, риск боестолкновения в любую минуту. Так же у нас был беспрепятственный контакт с местным населением, с колоннами советскими и афганскими. И я почти уверен в том, что среди добродушных бачей, которые снабжали желающих наркотой, были обычные распространители, которые зарабатывали на этом деньги. Но были и душманы, подсовывающие эту дрянь, с определенной целью подсадить на наркотики бойцов, ведь потом так легко резать обдолбленных.
Попробовал я на 25 посту, уже после полугода службы. Молодым у нас это было совсем непозволительно, свои же и прибили бы за употребление. А вот потом уже можно было попробовать. Первый опыт был можно сказать почти безрезультатным. Курнули мы на пару человек один косяк, я практически ничего не почувствовал, кроме какой-то неопределенной тревожности и потом волчьего аппетита. Пошёл на пекарню за хлебом, на улице было темно, расстояние мне показалось втрое большим, чем было на самом деле до пекарни. Ничего хорошего, в целом никаких приятных эмоций. Кто-то сказал, это потому что первый раз и доза маленькая. Второй случай мне представился довольно быстро и нежданно-негаданно. На 25 посту мы даже баньку построили. Была настоящая парная, только очень тяжело было воду таскать из речки. Я был в наряде. С кем-то из своих, целый день таскал воду в баню. Вечером «деды» отдыхали после баньки , смеялись, шутили, балдели. Кому из них пришло в голову угостить меня, я даже не помню и цель их поступка я не знаю. Мне досталась одному целая сигарета с фильтром, забитая пластилином чистоганом (душманский чарз у нас называли) без табака. До развода было какое-то время. Я выкурил почти целую эту сигарету. И почему-то был уверен, что на вечернем построении мне не придется быть. Что и как там произошло, я толком не помню, но слегка соображать я начал уже в строю. До сих пор кажется помню, мне очень хотелось пить, кружилась голова и меня клонило в сторону на рядом стоящего товарища. Когда я пару раз своим плечом коснулся его плеча, он посмотрел на меня и шепнул: «Что-то ты очень бледный и на лице крупные капли пота». Я обратился к офицеру с разрешением выйти из строя, по причине плохого самочувствия. Мне разрешили. Я сделал пару шагов, колени у меня стали подгибаться, и я услышал слова офицера уже как будто из-под земли: «Держи его, лови!» Я еще подумал: «О ком это, кого я должен ловить?» Очнулся я на кровати, рядом встревоженные лица кого-то из офицеров и солдат. У меня под носом ватка с нашатырем и рядом на кровати один из моих благодетелей-угощателей. Он мне на ухо шепнул: «Расскажешь кому-нибудь – тебе песец». В общем быстро мужики сориентировались и разыграли перед командованием сцену угоревших в баньке. Баня новая, еще в обкатке, ну вот и результат. И тут выяснилось, что у нескольких человек внезапно закружилась голова, кого-то затошнило, кто-то принес памятку «Пострадавшему от угарного газа». А я лежал на кровати и боялся взлететь, на самом деле все плыло перед глазами, все кружилось. Через некоторое время конечно же отпустило и даже, наверное, слегка хорошо стало. Вот так «деды», не знаю умышленно или просто шутя, оказали мне «медвежью услугу». Не тянуло меня больше экспериментировать с этой хренью. Ну и слава богу.
Основной задачей постов-застав на маршруте была охрана трубопровода и проезжающих колонн, как советских, так и афганских.
Доставалось водителям колонн даже без обстрела. Как-то на подъеме на перевал Саланг с дороги сошли два КамАЗа. Обрывы, пропасти были там страшные. Подъем тяжелый, дорога узкая. Мне вообще со стороны казалось, как можно на таких дорогах управлять транспортным средством. А случай с этими КамАЗами запомнился по причине того, что они были с картошкой и мы ездили туда за картофаном. Колонна ушла дальше, а машины так и остались там лежать. Что с водителями, я не знаю, но нас это как-то не сильно тревожило. Обычное рядовое происшествие. А вот наличие картошки, настоящей картошки, радость в наш коллектив привнесло. На посту картошка у нас была только «клейстер» и иногда маринованная в банках. Но она была не вкусная и сколько ее не вари оставалась твердой. А тут богатство такое привалило. Я не кощунствую и никого не пытаюсь оскорбить, да пусть простят меня пацаны, которые вели эти КамАЗы.
Рассказывает Андрей Александрович Голубев Колона 1022, боеприпасы, ВЧ ПП 13354 с, 425 автобат, водитель, рядовой.
– Душак запомнился конкретно, там и цепи одевали, и патроны к изолирующим противогазам получали чтобы пройти тоннель и не задохнуться. «Путешествие» было очень романтичное. От этой романтики очко жалось, как в последний раз.
Четыре цепи, а КамАЗ не едет на перевал.
На Саланг мой КамАз затянут тракторами или БТРом, а спускаться - как хочешь, так и спускайся. «Жопа» редкостная. Втыкаешь скорость передачи пониже, а колеса начинает в обратку крутить. И всё … полетел как на коньках. Тормоза вообще эффекта ноль. Надо газу давать, а впереди чья-то «корма», справа пропасть, слева скалы отвесные и что хочешь, то и делай. Ахмад Бекмирзоев, после «дембелей» получил в феврале «шаланду». И где-то после Душака, его КамАЗ улетает в пропасть. Улетел и лежит на боку, весь целенький, а уже когда вытаскивать стали, вот тогда ему и досталось. Автомат и бронежилет водителя утонули в реке. Так они с земляками до одури ныряли в реку... горную... зимой. Ствол нашли, а броник уплыл, площадь сопротивления большая, так и не нашли. В Кабуле на стоянке спёрли у водителей какой-то колоны, я им уже в гарнизоне у знакомого старшины обменял его, чтобы такой же был. Диме Федяеву из Одессы в Хинжане мину магнитную подцепили. Перед Душаком сработала. КамАЗ в одну сторону, кузов с градовскими снарядами в другую. На «точку», то ли пехотную, толи «трубачей» затащили и оставили там, на обратном пути забрали. И холодали, мерзли при подъёме на Саланг. От штанины отрезали гачину. Делали одну дырку и одевали на голову что бы не мерзла. Это когда нет лобового стекла. А дырка одна для того, чтобы, когда один глаз замерзнет, передвигаем на другой.
Так я помню Северный Саланг. Таким мне запомнился Душак. И мы, и комендачи, и трубачи, и водители колонн – каждое подразделение выполняло свои задачи. Но цель была одна - сохранить перевал Саланг и доставить стратегически важные грузы до места назначения. Все мы, хоть и в разной степени, испытали на себе сходы лавин, мины, обстрелы, резкие перепады температуры воздуха, высокогорный разреженный воздух, нехватку воды. Все хватанули тягот и лишений по полной программе, но боевую задачу выполнили.
Работаю на заводе. Открывается новое направление, я курирую проект, читаю вступительный доклад. Собрались в конференц-зале, во главе стола директор, по кругу разные начальники, я у экрана.
Один из сидящих справа – Виталий Витальевич, начальник цеха. Виталя. Мы с ним в начальных классах за одной партой сидели, после школы у него дома вместе домашку делали. А слева Михаил Андреевич, начальник участка. Миха. С ним уже в старших пили вино и пели песни под гитару.
Я взрослый мужик, мне полтинник уже, а я стою перед ними будто школьник у доски домашнее задание отвечаю. И нет, мне не страшно. Я предмет хорошо знаю и домашку на отлично сделал. Мне тепло...
P.S. Тут в каментах минусят активно про кумовство, так вот я дополню пост. Одноклассники, как и я, пришли на этот завод в 90-х, там их родители работали, а до того и их родители. И пришли ребята в рядовые токаря и сварщики. И много лет работали в цехах, точили, варили, и попутно учились на вечернем и заочном в институтах. Разошлись у нас дороги после школы, а завод огромный, и встречались мы раз в год случайно, на проходной или в столовой. Ну а теперь – да, чаще видеться будем.
